Папа в подарок - стр. 3

– Настенька, – присаживаюсь перед ней так, чтобы наши глаза оказались на одном уровне. – Ночью, наверное, была пурга, и снеговик не смог сдвинуться с места, – нахожу единственную мало-мальски подходящую для объяснения причину. Про то, что снеговик никуда никогда не уйдет, лучше не говорить.

– Нет, мама, – печалится дочка. – Это потому фто ты шанки вчера не купила!

Настя скрещивает руки на груди, резко разворачивается и возвращается к снегокату. Садится и, насупившись, берется за руль.

– Шнеговику надо шанки купить, – продолжает бурчать под нос малышка. – Он в них папу для меня привежет.

Она так категорично говорит, что я понимаю: нужно срочно что-то придумать. Настя будет не Настей, она не слезет с меня ровно до тех пор, пока я санки для снеговика не куплю.

Или…

От пришедшей в голову идеи мне становится гораздо веселее, даже улыбка появляется на губах.

– Санки, так санки, – соглашаюсь, понимая, что ничего покупать не стану. – Поехали уже. Перестань давить на тормоз, дочь.

Придумав, как выйти из непростой ситуации с чаяниями и надеждами дочки, у меня открывается второе дыхание, и мы добираемся до сада за считанные минуты. Красота!

Только вот подойти к воротам нам не позволяет перекрывшая дорогу машина.

М-да…

– Слезай, – обращаюсь к малышке. – Поднимайся в группу, я сейчас подойду.

– Мам, мне тяжело, – канючит дочка.

Из-за перекрытой дороги нам приходится пробираться до калитки по сугробам, и нет ничего удивительного, что у Настеньки в глубоком снегу вязнут ноги.

В любой другой ситуации я бы подождала, но только не сегодня. Мы и без того уже потратили уйму времени утром, а мне до работы надо как-то добраться и не опоздать.

– Иди ко мне, – говорю, принимая решение. Оставляю снегокат там, до куда его смогла провести, и поднимаю на руки малышку. Помогаю добраться до калитки, по тропинке довожу до самого детского сада и лишь отправив ее в группу, возвращаюсь за транспортным средством.

Только вот забрать я его не могу.

Прямо на том месте, где остался наш снегокат, “красуется” дорогущий черный внедорожник, и по озабоченному выражению лица водителя я понимаю, что ничего хорошего меня этим утром не ждет.

– Что за клуша оставила снегокат прямо посреди проезжей части? – недовольно рыча, выхожу из авто.

Я опаздываю на работу. У меня сегодня первый рабочий день в новом офисе, а тут еще это дурацкое транспортное средство, как назло, попало прямо под колеса и раскрошило бампер.

Теперь еще придется эвакуатор ждать.

Круто, Ольховский! Только ты, блин, мог так попасть!

– Иван, почему ты остановился? – недовольно куксится Вера, поправляя прическу.

– Если ты не слышала, то у меня сломалась машина, – говорю, с трудом сдерживая вертящиеся на языке грязные словечки. Не для детских ушей они.

– Папа, ты меня отведешь в детский сад? – спрашивает Сонечка и начинает грызть ногти в ожидании ответа.

– Малыш, сегодня в группу тебя поднимет мама, – отвечаю дочке до того, как в разговор вклинится Вера.

Моя бывшая жена и без того оказывает негативное влияние на дочь, делает из маленькой девочки не пойми кого в погоне за идиотскими лайками. Если она продолжит и дальше использовать нашу дочку для достижения своих корыстных целей, то мне придется применять более суровые методы.

Ребенок должен расти ребенком и воспитываться в нормальной безопасной среде, а не становится посмешищем и непутевой актриской.