Папа с прицепом - стр. 11
То, что парнишка попал не в бровь, а в глаз со своим «висяком», Льва несколько покоробило, но пока из рассказа Никиты он не мог сделать для себя каких-то выводов. Может, Паршин сам на себя руки наложил, а может, и помогли ему. Пятьдесят на пятьдесят, но в полиции и правда могли посчитать, что этих пятидесяти за глаза хватит, чтобы закрыть дело.
– Кто вел дело Паршина?
– Следователь Жизодра, – выдал Никита.
– Жизодра? Это из Кунцевского райотдела?
– Да, оттуда, – подтвердил Никита.
– Почему он?
– Отца в их районе нашли.
– А жил он где?
– В Царицынском районе, у метро «Кантемировская».
– Далековато гаражик, – заметил Лев.
– Я сказал то же самое, а следователь заявил, что снимал он его не под машину, под свою смерть, поэтому и выбор такой странный. Но если подумать, ничего странного в этом нет. Там места глухие, а аренда копеечная. Только я вот думаю: на черта ему деньги экономить, если он все равно воспользоваться остатком не планировал? Глупо. Так что, вы возьметесь за это дело? – с надеждой в голосе спросил Никита.
– Не думаю, что смогу чем-то вам помочь, – честно признался Гуров. – Пока из того, что вы рассказали, я не услышал ничего, чтобы однозначно вызвало сомнения.
Надежда, вспыхнувшая было в душе парнишки, тут же испарилась, будто клапан из воздушного шара вынули, и он за секунду сдулся. Взгляд снова приобрел тот оттенок, который Гуров называл «безнадежное отчаяние». «Черт, не смотри на меня так, – мысленно простонал он. – Не смотри, тебе говорят!» Будто услышав его мысли, Никита отвел взгляд в сторону. Посидел с минуту молча, затем так же молча поднялся и поплелся к двери. Лев смотрел ему вслед, и на душе становилось все паршивее. «Вот что ты за человек, Гуров, – чертыхнулся он про себя. – Правильно тебя Орлов сегодня песочил. Мало, видно, раз и часа не прошло, а ты снова за старое. Ведь ясно как день, что дело безнадежное. Куда лезешь?»
Но отпустить парня в таком состоянии, не оставив даже надежды, он просто не мог. «Ведь пацан совсем, едва двадцатник разменял, а уже такие перипетии в жизни. И что, оставить его всю жизнь с этим грузом жить? Не зверь же ты, Гуров! Забудь про Орлова, делай то, что подсказывает совесть».
– Погодите, Никита, – остановил Лев парня. – Вернитесь, обсудим кое-что.
Никита резко повернулся и снова сел на стул.
– Давайте поступим так: я свяжусь со следователем, изучу материалы дела, и после этого мы встретимся и поговорим. Такой вариант вас устроит?
– А разве у меня есть выбор?
– Выбор, брат, всегда есть. Пока человек жив, у него есть этот самый чертов выбор. Не забывайте, это вы пришли ко мне за помощью, и убеждать взяться за дело должны меня вы, а не я вас.
– Простите, – смутился Никита. – И поверьте, я благодарен вам уже за то, что выслушали меня. Предложение ваше очень щедрое. Все же какая-то надежда.
– Должен предупредить: следователя, который вел дело вашего отца, я знаю с положительной стороны, поэтому особо не обольщайтесь. Жизодра – мужик толковый, въедливый, если что-то учует, не отступится. Конечно, и он может ошибиться, он ведь не провидец, но шансов на это мало. Можно сказать, совсем крохотный шанс.
– Крохотный – уже хорошо, – немного повеселел Никита и вдруг добавил: – А знаете, я уверен, что вы увидите то, что проглядел Жизодра. Непременно увидите. До свидания, полковник Гуров. И удачи вам с расследованием!