Папа не придёт - стр. 45

— Мы обменялись кровью! — выпалила Маша. — Теперь мы кровные сёстры.

Катя деловито кивнула.

— Мы вот так сделали. — Она взяла Машку за порезанную руку, так, что ранки соприкоснулись. — Даже если тётя Саша не разрешит нам дружить, мы теперь сёстры.

Я едва не застонала в голос. Господи боже мой! Так вот в чём дело! Всё мигом встало на места: наша утренняя ссора с Дамиром, моё предупреждение. Я и не подумала, что это может вылиться в такое!

— Спрятались вы зачем? — спросил Дамир.

— Мы уйти хотели, — сдала обеих Маша. — Только не смогли.

— Тётя Саша, мы теперь сёстры. Так что не ругайтесь с папой. Вы теперь — моя мама.

Мне опять стало нехорошо до такой степени, что поплыла голова. Дурацкие месячные ко всему прочему! И почему у меня всегда так — всё наваливается разом?!

Дамир придержал меня за локоть.

— Хватит, — устало отрезала я. — Я тебе не мама, Катя. А дядя Дамир тебе не папа, Маш. Кто вас только научил всей этой ерунде?!

— Никто нас не учил, — надулась Катя. — И это не ерунда!

— Хватит! — прикрикнула я.

Дамир сжал локоть крепче и вывел меня из комнатёнки. Я подняла на него взгляд. Слова застыли дрожащим выдохом, стоило мне увидеть его глаза.

Ничего не говоря, он коснулся моей щеки. Откинул от виска волосы и погладил кончиками пальцев за ухом. Как когда-то… В первые дни, месяцы нашего знакомства. Тело откликнулось мгновенно, сердце встрепенулось. Я хотела попросить его так не делать, но не успела — губы его оказались слишком близко к моим. Ещё миг, и он поцеловал меня. Мягко, осторожно.

Я не смогла ничего сделать, не смогла отступить, попросить его перестать. Наоборот, безвольной марионеткой прижалась к его груди и ответила. Отчаянно, голодно, с каждой секундой желая этого поцелуя всё сильнее и сильнее. Внизу живота стало тепло, желание быть ещё ближе вспыхнуло так стремительно, что я не успела выстроить даже тонкую стену. Дамир всё целовал меня — глубже, стирая запреты, грани и время. Его ладонь прошлась по моей спине к шее, пальцы оказались на голой коже.

— Дамир… — Я всё-таки отвернулась. Но не отошла, даже руку с его груди не убрала.

И снова взгляд в потемневшие глаза.

— Саша…

Я мотнула головой. Отступила, и как раз вовремя — в дверях появились девочки. Конечно же, они всё видели. Боже! Как будто мало мне проблем!

— Ничего не было, — сказала Дамиру. — Это ничего не значит.

— Враньё.

Я мотнула головой. Подтолкнула Машу к выходу и в последний раз посмотрела на бывшего мужа. Заберу дочь из детского сада, оборву любые нити, любые верёвочки. Никогда. Ни за что! Всё, достаточно. С этим надо заканчивать, и чем быстрее, тем лучше. Обрубить, оборвать, выжечь. Раз и навсегда.

Как? Да очень просто. Одно короткое слово, вот и всё.

Ничего не сказав Дамиру на прощание, я одела дочь и вывела её из сада. Несколько раз она пыталась заговорить со мной, но я пресекла все попытки. Не сейчас. Боялась сорваться.

Только села в машину, написала сообщение Макару — всего одно слово: «Приезжай».

Завела двигатель и посмотрела на дочь через зеркало. Да, всё правильно. И Дамир прав: Маше нужен отец, мне — муж. И ещё мне нужен тот, кто оградит меня от ошибок. От ошибки, к грани с которой я подошла чересчур близко.

— Почему ты так не хочешь быть Кате мамой? — спросила дочь со слезливыми нотками в голосе, когда мы остановились возле дома.