Папа для сладкой Булочки - стр. 14
– Э, какое спать? Шехерезада! Ты прервалась на самом интересном месте, – смотрю то на Киру, то на Булочку. Малышка, когда спит, совсем не похожа на Киру. От неё дочка взяла только глаза – голубые, как ясное небо. – Твоя мама, оказывается, та ещё сказочница.
Кира поднимается с кресла и протягивает руки:
– Давай, я отнесу её в кроватку.
– Ты вернёшься ещё? – не спешу возвращать малышку.
– С утра много дел, – Кира прикрывает рот ладошкой и зевает, – надо ложиться.
– Дай мне, пожалуйста, почитать твой роман, – с неохотой протягиваю Кире тёплое тельце.
Ребёнок недовольно хмурит лобик, хнычет, но на руках матери быстро затихает.
– Я не дописала его, – вздыхает Кира. – После того, что произошло между мной и Яром, хотела вообще уничтожить рукопись. «Будьте осторожны со своими желаниями – они имеют свойство сбываться».[1] Мои мечты исполнились самым извращённым образом.
– Ты меня заинтриговала! Что же, чёрт возьми, произошло между вами?
Кира относит Булочку в комнату и возвращается.
– У меня было одно достоинство перед Викторией, – глаза Киры темнеют, во взгляде вспыхивает решимость.
Меня бросает в холодный пот:
– Девственность?
– Да. Меня не посвящали в подробности. Но мне даже стало жалко Ярослава. Виктория не любила его. А изображать невинность и любовь, наверное, не так просто. Всё это я поняла уже потом. В общем, Кирилл Петрович сыграл на моей влюблённости и страхе быть раскрытой и осмеянной. По его словам, именно мой роман натолкнул его на мысль о подмене. Но, думаю, всё случилось ещё раньше. Когда Атлантида отправила меня к нему в первый раз.
– Денег-то хоть поимела?
– Поимела. Но перевела потом всё до копейки детскому дому. Уволилась из компании и устроилась работать в обычную больницу. Хотелось смыть грязь с души. Я пошла на поводу у шантажиста. Даже не пошла, а радостно побежала, когда узнала цену молчания. Три дня до свадьбы пролетели незаметно: солярий, спортзал, косметолог, парикмахер. Всё за счёт щедрого Кирилла Петровича. Я включилась в игру. Не знаю, что я хотела доказать себе, на какое чудо надеялась. После свадьбы молодожёны поехали в отель на Невском. Виктория настояла, чтобы первая брачная ночь прошла именно там. Мы с Кириллом Петровичем ждали их в соседнем номере. Причёску и макияж мне Виктория сделала заранее, профессионально, чёрточка за чёрточкой отобрав мою индивидуальность. Ей оставалось отдать мне лишь своё платье и фату.
Кира достаёт из клетки не знающего покоя хомяка и пускает бегать по своему халату.
– Я поспешила в номер, ощущая себя Золушкой. Переступила порог и замерла от восторга. Десятки свечей на полу дрожащим пламенем создавали причудливые тени на стенах. К белоснежной кровати в центре вели ступени. Алые лепестки благоухали точно весенний сад. Из динамиков приятный мужской голос на английском негромко напевал о волшебной любви. Горячие ладони легли на мои обнажённые плечи. Я не услышала шагов Ярослава и оказалась совсем не готова к встрече. Чужое дыхание обожгло мою шею. «Жена моя…» – если бы Ярослав назвал меня Викой, я бы позорно сбежала с поля боя. Но он ни разу за ночь не произнёс этого имени. Мою голову венчала короткая фата. Самое страшное было оказаться с Ярославом лицом к лицу. Но оно его интересовало тогда меньше всего. Меня трясло как в лихорадке, когда белый шёлк платья соскользнул к ногам. Ярослав подхватил меня на руки и отнёс на царское ложе. Его откровенные ласки сводили с ума, и вскоре чувство стыда сменилось острым возбуждением. Первая боль пронзила всё моё существо, но она ни шла ни в какое сравнение с болью, поселившейся в моём сердце. Я добавила в минералку порошок, данный мне Викторией. Но прежде, чем утолить жажду, Ярослав взял меня ещё дважды. Я долго лежала и смотрела, как он безмятежно спит. Самая счастливая ночь в моей жизни закончилась. Я вернулась в соседний номер, и Виктория быстро упорхнула на моё место. Кирилл Петрович отсчитал деньги и вручил мне таблетку.