Папа для Ромашки - стр. 4

– Эй! – Кто-то окликает. Я сильнее дергаюсь, привлекаю внимание. – Девушка все в порядке.

– Нормально все, иди, куда шел.

Пока они отвлекаются, выкручиваюсь и кусаю того, кто затыкает мне рот, за палец.

– Любимый, это я.

Мужик рядом со мной выругивается.

– Вы че, мужики?! – Парень расталкивает их, – жену мою отпустите!

– Женя! – Тут вот только Ромы не хватает сейчас. – Что случилось?

– Да нормально все, обознались. – Подмигивают, отпускают меня и быстро в машину.

Я бросаюсь к Маше и беру ее на руки.

– Маматька…

– Все хорошо, детка. Мама тут.

За спиной хлопают двери машины, по звуку отъезжают.

Сильнее дочку прижимаю к себе, хочу успокоить, но меня колотит саму. Если бы не этот парень и не Рома…

– Роман Николаевич, они к девушке приставали. Помог. Вы как? – Парень наклоняется ко мне и рассматривает. Правильные черты лица, темные брови, милая улыбка вселяют уверенность, что опасность позади.

– Спасибо большое, – искренне благодарю.

– Ты их знаешь? Что они хотели от тебя? – Рома присаживается рядом на корточки и смотрит то на меня, на Машу.

– Нет, первый раз вижу. Они хотели куда-то меня увезти, чтобы дорогу показала.

– Какую дорогу?

– Это предлог был затащить меня в машину.

Выдыхает.

– Что за ребенок? – Кивает на Машу.

Я замираю. Облизываю губы.

– Мой... ребенок.

Рома распахивает глаза от неожиданности, но тут же снова надевает маску.

– А вы… знакомы? – Евгений переводит взгляд то на меня, то на Рому. Тот не отвечает, набирает в легкие воздух, смотрит на часы. Я молча киваю Жене.

– Есть, где спрятаться, что бы не нашли? – Рома требовательно спрашивает.

– В гостинице.

– К своим почему не поехала?

Я бросаю взгляд на Женю

и неопределенно пожимаю плечами, когда снова смотрю на Рому. Не для посторонних разговор.

– Черт. Ладно. Потом разберемся с этим. Садитесь в машину.

Занимаем заднее сидение, Рома сам - на пассажирское, парень, Евгений, водительское. Это не Ромина машина. Может, после того случая не ездит? Зачем водитель, если сам умеешь управлять автомобилем? Или поменял, а теперь ездит с водителем. Как много не знаю о нем сейчас. Ничего не знаю.

Маша притихает, звука не издает. Обнимает меня и вжимается так сильно, как может.

– Куда едем? – заводит двигатель водитель.

– Жень, мне через двадцать минут надо быть на Кропоткинской. Поэтому сначала отвезешь меня туда, потом их, – быстро оборачивается и кивает на нас, – ко мне домой. И проверь, чтобы двери все позакрывали там.

– Будет сделано, Роман Николаевич.

– Почему не сказала о ребенке? – Рома достает связку ключей и передает мне.

Я смотрю на выбритый затылок Евгения. Насколько при нем можно откровенничать.

– Это имеет значение?

– Раз спрашиваю, значит имеет. Сколько ей?

– Два года.

Вру. Маше три. Но вряд ли Рома разбирается в детях и определить на глаз точный возраст Маши. А значит и в расчетах, когда она родилась, ошибется.

Он смотрит то на меня, то на нее. Сравнивает нас. А если сейчас поймет все? Только бы не узнал…. Только бы не догадался, что это его дочка. Он не хотел ребенка. Радовался даже, что мы его потеряли.

Сейчас знает, что я замужем. Маше два года. Очевидно, что она родилась в этом браке.

Мы смотрим друг другу в глаза. Больно от того, что все это было в прошлом, но сейчас уже легче.

Рома легким движением кивает из стороны в сторону.