Пантера Людвига Опенгейма - стр. 25
– Вы следили за этой женщиной?!
– Да. Это был ваш слуга? Или слуга герцогини? Ведь это он только что открывал мне ворота, не так ли?
Глаза Лейлы блестели в неярком лунном свете. Не отрываясь, она смотрела на него.
– Ты задаешь так много вопросов…
Она коснулась ладонью его щеки, и только тут он ощутил, что, несмотря на прохладный ночной воздух, лицо его горит.
– Тебе мало того, что я здесь, с тобой?.. Давид?
– Конечно, нет, – быстро, словно очнувшись, проговорил он. – Это ваши тайны, я не имею на них право.
– Я не хочу, чтобы ты говорил мне «вы», – прошептала она, касаясь губами его лица. – Я знала, что в тот день кто-то, похожий на тебя, обязательно найдет меня…
Запах духов и тела, голос юной женщины заставили Давида привлечь ее к себе. Они целовались жадно, боясь отпустить друг друга. Став податливой и легкой в его руках, Лейла порывисто отвернулась, и широкий мех потек с ее голых плеч на пол беседки, щедро открывая Давиду смуглое юное тело. Он едва помнил себя, когда эта женщина, тесно прижавшись к нему спиной, откинула голову назад. Она утопила его лицо в своих душистых волосах, его же поразили ее глаза – бесконечно темные, помутневшие, влажный полуоткрытый рот. Уже почти бессознательно шепча слова желания, она льнула и тянулась к нему одной упругой волной. Голос Лейлы стал хрипловатым, словно простуженным, когда он, забыв обо всем, ловя губами ее губы, собирал в пальцах с ее бедер черную шелковую паутину…
Давид очнулся, когда женщина, с которой он был, закричала: это был хриплый крик – безумный и страшный, вырвавшийся в ночь и растаявший среди черных стволов и ночного неба.
Потом, не убирая головы с его плеча, она тихо сказала:
– Из нас выйдет неплохая пара… Я права?
Медля с ответом, он никак не решался отнять ладони от ее пылающих бедер. Но горячую кожу уже остужал ночной ветер. Давид коснулся губами уха юной женщины:
– Пожалуй…
– И может быть, это не случай свел нас, но что-то большее?.. А, Давид? – спросила она, поворачиваясь, приникая к нему…
Он не решался верить тому, что увидел: темные глаза Лейлы были бесстрастны и холодны как лед. В них не было ни слабого отголоска, ни тени того чувства, которое только что, успев смутить его, бушевало в ней.
– Я… – негромко проговорил он. – Я не знаю.
Лейла ласково отстранила его и принялась поправлять свое белье, но вскоре, безнадежно вздохнув, избавилась от него, швырнув целый ворох разорванных лямочек, резинок и прозрачных лоскутков вон из беседки. Стянув с ног чулки, она отправила их туда же – в темноту.
– Благодаря твоему упорству, это мне больше не пригодится.
Лейла оправила платье. Он поднял с пола беседки ее мех.
– Хочу шампанского, – сказала она. – Идем-ка в дом, милый Давид. Я знаю аллеи, которые быстро приведут нас к черному входу. Ключ от его дверей всегда при мне.
– Ты служишь у герцогини? – спросил он.
– Как ты догадлив, – снисходительно улыбнулась она. – Да, я служу у герцогини. Я ее камер-фрейлина. И еще – ключница. Идем же, тебя там никто не съест.
Остановившись у дверей с низким портиком, Лейла отперла их.
– Сюда, – сказала она и, крепко взяв Давида за рукав, быстро втянула его в черный проем.
Избегая гостей герцогини, попадая из светлых коридоров и зал в темные, они остановились у очередных дверей.
– Это твоя комната? – спросил он.