Пансионат - стр. 20
– Мысль, – соглашается Игорь. Девчонки, естественно, не возражают.
Они сворачивают и идут дальше. Бетонная дорожка становится все более ветхой, потрескавшейся, наконец, фрагментарной. Девчонки на своих каблуках то и дело проваливаются в палую листву, шатаются, теряют равновесие, прыгают с плиты на плиту: смотреть на них смешно и жалко. Андрей уже уверенно придерживает Марьяну под локоть, и она почти не топорщится, а куда, собственно, она бы делась? Правда, Анька то и дело с визгом валится на Игоря – всей совокупной тяжестью бюста и прочих выступающих частей, так что, если разобраться, не очень-то и хотелось. У очередного поворота возле дорожки лежит присыпанная листьями конная статуя, вернее, одна только лошадь с чьими-то ногами в стременах. Всадника не видно, похоже, скатился вниз по склону. Полуразрушенная бетонка тут поворачивает направо, а влево виляет совсем уж малозаметная тропа. Анька ропщет:
– А может, ну ее? Раскисло же все после дождя.
– Надо, – веско говорит Андрей. – У нас есть цель.
– Цель, – почти неслышно повторяет Марьяна. И впервые за все время коротко взглядывает на него с чем-то похожим на интерес.
Тропа заводит их прямо в кусты, мокрые и колючие, откуда все четверо едва выбираются, оставив на ветвях кто каплю крови с поцарапанной щеки, кто длинный каштановый волос, а кто и лоскут ветровки, черт побери, надо будет припахать девчонок зашить. Игорь матерится, Анька ноет, Марьяна молчит, сосредоточенно разглядывая свои туфли, сплошь залепленные грязью и листьями. Андрей замечает, что под ногами у них образовалась широкая полоса мокрого асфальта, ныряющая под углом куда-то вниз. И влево, что принципиально.
Они проходят с десяток шагов – и вдруг оказываются на краю склона. Открывается панорама громадного моря сизо-стального цвета, у горизонта оно растворяется в небе и, кажется, изгибается, как линза. Справа в море выдается скала, обрывистая, словно срезанная ножом. Слева по склону тянется сплошной кустарник.
Все останавливаются. Смотрят.
– Красотища, – выдыхает Анька.
Во всем необозримом море – ни корабля, ни лодочки, только у самого берега кое-где торчат над водой ржавые точки буйков. Совсем близко планирует наискось к воде крупная чайка – голодная, хищная, с раскрытым оранжевым клювом. Вскрикивает гулким коротким хохотом. Анька ежится и прижимается к Игорю.
– О, Андрюха, смотри – Стас!
Игорь показывает вытянутой рукой, все оборачиваются. Справа чуть выше по склону выдается из парка полукруглая смотровая площадка, и человек у парапета делает им какие-то знаки. Точно, Стас. Андрей машет в ответ. Проделав еще какие-то пассы над головой, его фигура исчезает в кустах.
– Он просит, чтобы мы его подождали, – говорит Марьяна, и так странно, что она вообще говорит. – Это ваш друг?
– С нашего курса, – неопределенно отвечает Андрей.
Стас появляется возле них неправдоподобно быстро, как если бы преодолел разделявшее их расстояние даже не по прямой, а с помощью какого-то сквозного хода. Во всяком случае, уж точно не петлял по серпантину и не ломился сквозь кусты. Ноги у него и вполовину не заляпаны грязью так, как у них всех.
– Ну что, как там твоя разведка? – спрашивает Игорь.
– Любопытно, – отзывается Стас. – Обошел пансионат, прошвырнулся по подсобным помещениям, познакомился с завхозом. Он, как ни странно, человек. В шахматы играет.