Пандора. Карантин - стр. 2
Многие гениальные, а порой и ужасные, открытия обязаны банальной случайности. Именно благодаря одной из таких группа вирусологов профессора Нельсона сумела получить невероятный образец мутировавшего вируса. Страшный образец, который тут же окрестили «Пандорой».
Эта зараза была способна распространяться просто с поразительной скоростью. Она передавалась через кровь от банальной царапины, половым и воздушно-капельным путем. Ей достаточно было даже попасть на слизистую глаз или осесть на продуктах питания. Один зараженный в крупном международном аэропорту мог разнести ее по всему свету. За пару часов носителями становились все находящиеся на борту самолета.
Но вирус не был неуязвим. Бесконечно долго его можно было хранить только при температуре тридцать шесть и шесть десятых градуса. Плюс-минус две десятые. Жить и мутировать способен только в живом человеческом организме. Вне его или в мертвом теле неизменно погибает в течение нескольких часов. В зависимости от температуры окружающей среды. При отрицательных значениях не замерзал, а погибал.
Встраиваясь в ДНК, вирус менял ее структуру, превращаясь в неотделимую часть организма. Тот в свою очередь стремительно мутировал, полностью перестраиваясь и являя собой уже совершенно другой вид млекопитающего. Причем не стабильный, а стремительно меняющийся в зависимости от среды обитания и воздействия внешних факторов.
– О нет. С вакциной дела обстоят просто превосходно, – даже замахал руками профессор. – В отличие от самого вируса, ее можно хранить и транспортировать, придерживаясь общих правил обращения с лекарственными препаратами.
– Если это точно… – Терри осекся и внимательно посмотрел на собеседника, дождался утвердительного кивка и продолжил: – Тогда подумай еще раз, что можно сделать с жизнеспособностью «Пандоры».
– Уверен, что полевые испытания подтвердят мои выводы. Вирус достаточно жизнестойкий. Причем даже в условиях низких температур.
– И все же. Я бизнесмен, а эта зараза – товар. И пока неудовлетворительного качества.
– На направлении повышения жизнестойкости вируса у меня задействована отдельная группа, – заверил Нельсон.
– Это хорошо. Кстати, было бы неплохо подумать, как можно его замедлить. Средний инкубационный период в течение двадцати четырех часов слишком мал. Нужен куда больший охват.
– Этот вопрос либо придется оставить на потом, либо увеличить штат лаборатории.
– Увеличивать круг посвященных мы не будем.
– В таком случае люди у меня высвободятся не раньше окончания полевых испытаний, – пожав плечами, произнес профессор.
– Я тебя понял. Отличная новость, Осборн. Спасибо. Порадовал.
– Это моя работа. И будь я проклят, если не страсть.
– А как же девочки?
– Не нужно путать страсть и отдушину, – нарочито покачав указательным пальцем, возразил Нельсон.
– Интересно, как отреагирует твой гарем, если им сообщить о твоем отношении к данному вопросу.
– Только не нужно шантажировать. Это тебе совершенно не идет. Тем более что они и сами относятся к этому столь же практично.
– Ну нет так нет. Если у тебя все… – Терри многозначительно посмотрел на Нельсона.
Профессор понял все правильно и, легонько прихлопнув по столешнице, поднялся со стула. Простился и направился на выход.
«Даррен, ты далеко?» – связавшись со своей правой рукой через нейросеть, мысленно поинтересовался Терри.