Памятка убийцы - стр. 39

Стоило полковнику уйти из кабинета экспертов, как зазвонил его мобильный. Звонок был от администратора гостиницы, того самого бывшего спасателя.

– Лев Иванович, день добрый. Я подумал, что вы сильно заняты, раз к нам не подъехали до сих пор, и просмотрел записи сам, – деловито сообщил Анатолий.

– Спасибо, – искренне поблагодарил его Лев, – но наши техники тоже их смотрят сейчас, и еще записи с нескольких камер магазинов.

– Отлично. Потому что на наших камерах нет ничего. Я просмотрел на ускоренной промотке все время, что он там сидел, так вот. К нему вообще никто не подходил.

– А сам момент, когда Сысоев приходит, там есть? – спросил Гуров.

– Да, он пришел, поставил сумку рядом, кому-то помахал рукой, и все. Дальше он просто сидел. В течение четырех часов. Мне кажется, что это очень странно. Первый час, правда, он несколько раз тер виски и даже один раз похлопал себя по щекам, знаете, как бывает, когда пытаешься не заснуть за рулем, после долгой дороги.

– Четыре часа?

– Да.

Лев поблагодарил и заглянул к техникам, чтобы узнать, не случилось ли у них какого-то прорыва с видеозаписями или с чем-то еще. Прорывов не случилось.

– На всех записях он просто сидит на скамейке и никуда не идет. И никто к нему не подходит. Очень странно. Человек сидит в центре города, у магазина на туристической улице, и никто к нему не подходит, – развел руками Илья, – но мы ищем.

Гуров кивнул.

Сказав Крячко, что он поехал в Лебяжий переулок еще раз осмотреться на месте, Лев, погруженный в свои мысли, не заметил, как оказался на нужной улице. Поставил машину. Переговорил еще раз с сотрудниками магазина, около которого нашли труп физика. Там вновь подтвердили, что да, он часто тут бывал и любил сидеть именно на этой скамейке в любое время года, читать что-то или писать свои заметки. Все знали, что Сысоев был ученым, и не мешали ему. И все свидетели отмечали, что он постоянно что-то писал от руки.

Гуров привычно записал все контакты, а потом понял, что зачем-то взял с собой ключи от служебной квартиры убитого. Достал их, взвесил связку на ладони и пошел к подъезду.

– Что вы тут делаете? – на него буквально накинулась невысокая девушка с короткой стрижкой и ярко-синими глазами. Дорого одета, хорошо накрашена. Полковник достаточно разбирался в людях, чтобы понять, что перед ним уже не молодая, как казалось на первый взгляд, дама. Скорее всего, она была ровесницей Гурова. Но тщательно следила за собой. При виде полковника, который открыл дверь своими ключами, незнакомка сначала очень сильно растерялась, потом разозлилась, а потом обратила свою растерянность в ярость.

Но… тщательно выверенную. Рассчитанную. Она злилась, но при этом хорошо знала, как выглядит со стороны. Если бы не жена-актриса, Гуров бы не знал, чем такие сдержанно-продуманные эмоции отличаются от настоящих.

Лев Иванович показал документы, представился и после этого взял стул и сел.

– А теперь я хотел бы увидеть ваши документы и услышать, что вы делаете на служебной квартире убитого. И кстати, вы в курсе, что человека, который жил в этой квартире, убили?

– Да, в курсе, – кивнула женщина. – Я не смогла дозвониться до Антона по мобильному, пришлось звонить ему на работу. Вот там и… Впрочем, вам же нужны были мои документы?

Незнакомка принесла документы и села напротив, копируя позу сыщика. Судя по ее служебному удостоверению, она работала в Пушкинском музее главой департамента общественных связей. Звали ее Мария, а фамилия интересная, отметил Гуров и не удержался, уточнил: