Память - стр. 106
– Преступные приказы можно и не выполнять, – заметил Майлз. – Если, конечно, у вас хватит мужества. К счастью, у нашего высшего командования не так развязаны руки, как во времена императора Эзара. Я предлагаю четвертый вариант. Может, лучше начать с того, что вообще не ловить этих… родственников?
– Будем говорить прямо, Майлз: если я не поймаю Сера Галена, моя карьера кончена. Я уже под подозрением, потому что не отыскал его за два года моего пребывания на Земле. Ваше предложение граничит не с неповиновением (для вас это, видимо, нормальный образ действий), но кое с чем похуже.
– А как насчет вашего предшественника, который не мог их обнаружить (и не обнаружил) за пять лет? Даже если вы и отыщете Сера Галена, это не пойдет на пользу вашей карьере. Все равно вы останетесь под подозрением – они по-другому не умеют.
– Хотел бы я, – лицо Галени было застывшим, как маска, голос звучал еле слышно, – хотел бы я, чтобы он не воскресал из мертвых. Его первая смерть была намного лучше: славная смерть в огне сражения. Он вошел в историю, а я остался один, боль ушла в прошлое, и никто не терзал меня. Какое счастье, что наука не сделала человека бессмертным. Великое благо, что мы умеем забывать старые войны. И старых воинов.
Майлз задумался. Гален, заключенный в тюрьме на Земле, губит и Галени, и адмирала Нейсмита, зато остается в живых. На Барраяре его ждет смерть. Может, этот факт мало скажется на карьере Галени, но сам Галени скорее всего никогда не оправится от потрясения. Конечно, отцеубийство не гарантирует спокойной уверенности в себе, которая необходима для служения Комарре. «Но Нейсмит будет жить», – мелькнула соблазнительная мысль. И пропала. Гален и Марк, оставленные на воле, – не просто угроза, но зловещая угроза. Если Майлз и Галени ничего не сделают сами, власти Барраяра наверняка примут решение за них. А учитывая все обстоятельства, с Марком и Галеном поступят как с врагами.
Майлзу претило жертвовать будущностью Галени ради заматеревшего старого террориста, который не желает смириться с реальностью. Но устранение Галена тоже дискредитирует Галени. Черт побери, почему этот старикан не желает удалиться от дел и провести остаток дней в каком-нибудь тропическом раю, вместо того чтобы ходить по кругу, создавая неприятности молодому поколению? Отправить надо всех террористов в отставку, и немедленно – вот с чего надо начать.
Из чего выбирать, когда не из чего выбирать?
– Это мне решать, – сказал Галени. – Попробуем выследить их.
Они устало посмотрели друг на друга.
– Предлагаю компромисс, – ответил Майлз. – Прикажите дендарийцам выследить их, но пока не трогать. А ваши люди смогут спокойно заняться посольским курьером – чисто внутренняя проблема, как ни крути.
Нависло молчание.
– Согласен, – наконец сказал Галени. – Но что бы ни случилось, я хочу, чтобы это поскорее осталось позади.
– Согласен, – сказал Майлз.
Майлз нашел Элли в кафетерии посольства. Она сидела, устало склонившись над остатками обеда, не обращая внимания на взгляды, которые украдкой бросали на нее сотрудники посольства. Майлз взял сандвич и чай и тихонько сел напротив нее. Их руки на мгновение встретились над столом.
– Итак, что дальше? – спросила Элли.
– Как обычно награждают в армии за успешное выполнение задания?