Память крови - стр. 15

не только не является духом или «рациональной душой» (нешама), но также не представляет собой ни «чувственную душу» (руах), ни даже «вегетативную душу» (нефеш). Иудейская традиция без всякого сомнения указывает как одну из причин запрета вызывать ob существование некой связи между ним и высшими принципами… но, во всяком случае, не в духе, с коим ob был непосредственно связан, а напротив – в теле; вот почему раввины называют его habal de garmin, «дыхание костей«…[105] Таким образом, мы обращаемся к тому, что нисколько не похоже ни на «периспирита», ни на «астральное тело» оккультистов, под каковым подразумевается тот же дух мёртвого; впрочем, имеется другое фундаментальное отличие, ибо, вовсе не являясь телом, он представляет собой субтильную форму, которая может по необходимости принимать лишь видимость мнимой телесности, проявляясь при определённых условиях, и которую древние египтяне когда-то называли «двойником».[106] И действительно, она суть видимость во всех отношениях: этот элемент, отделённый от духа, не может обладать сознанием в подлинном смысле сего слова; однако, он всё же имеет подобие сознания, виртуальный так сказать, образ того, что являлось сознанием живого существа; и маг, оживляя упомянутую видимость, предоставляя ей всё недостающее, временно наделяет её рефлективным сознанием достаточной плотности для того, чтобы получать ответы на вопросы, особенно если вызывание проведено с целью предсказания. Это, собственно, и представляет собой «некромантию»».[107]

Уточнив основные моменты, к коим у нас будет повод вскоре вернуться, попытаемся понять, как развивались указанные выше культы и какой интерпретации они подверглись со стороны девиантных родов, о которых здесь говорится.

Относительно данного вопроса мы располагаем свидетельством за авторством итальянского дворянина, графа Гастоне Вентуры,[108] каковой в произведении небольшом по формату, но знаменательном вследствие обращения к различным доктринальным аспектам, передававшимся в таких родах,[109] описывает истоки и формы «ритуала жертвоприношения» как исключительного достояния определённых благородных семей, представляющих так называемые роды потомков полубогов и мифических героев, кои передавали свой семейный обряд через непрерывное наследование крови.

Обращаясь к первоначальным культам манов, ларов, пенатов и подчёркивая тот факт, что, согласно Макробию, «маны – это божества, оживляющие нас, питающие наше тело и управляющие нашей душой», граф Вентура указывает, что «маны напрямую и полностью отождествляются не с покойниками, но с той духовной, хотя и грубой,[110] компонентой человеческого существа, которая остаётся в живых и поддерживает связь между основателем семьи и его потомками, с тем, что существует в форме пневмы в крови всякого отпрыска определённого рода».[111]

Таким образом, он упоминает то, что относительно еврейского ob, или «дыхания костей», написал Генон и процитировали мы: Вентура обоснованно соотносит его со «сладким сном, неким коматозным состоянием, на каковое намекают многие отрывки из псалмов Исайи и Давида, о коих говорится в каббале, состоянием, чьё существование повлекло моисеев запрет взывать к мёртвым». В одном из примечаний[112] он делает уточнение, что, когда «человека считают мёртвым и затем хоронят,