Палач - стр. 33
Кертис знала, что рано или поздно ей придется выйти навстречу опасности.
Она уже переоделась ко сну – на ней был верх от ретропижамы с «Моим маленьким пони», ярко-зеленые шорты и толстые шерстяные носки. Медленно-медленно агент подползла по кровати к стулу и сняла висевший на его спинке костюмный пиджак.
Сделала решительный вдох, спрыгнула с кровати, отшвырнула шлепанец, которым перед этим воинственно размахивала, вцепилась в замок, открыла его и вывалилась в коридор. Дверь за ней с грохотом захлопнулась.
Собравшись с силами, она поднялась на ноги и тихо постучала в соседний номер. На пороге материализовался Руш – немного всклокоченный, босиком и в незаправленной белой рубашке. Сочетание джетлага и избытка вина за ужином с каждым из них троих сыграло злую шутку.
Он несколько мгновений с непонимающим видом смотрел на гостью, потом протер усталые глаза, пытаясь собраться с мыслями.
– На вас футболка «Мой маленький пони»?
– Да, – ответила Кертис, с трудом переводя дух.
– О’кей, – кивнул он. – Хотите войти?
– Нет, спасибо. Я лишь хотела спросить, умеете ли вы обращаться с пауками.
– С пауками? – пожал плечами Руш. – Да, конечно.
– Только не надо всей этой ерунды, знаете когда их подцепляют листком бумаги и выбрасывают за дверь. Так эта тварь все равно заберется обратно, – велела Кертис. – Мне нужно, чтобы он подох… чтобы я его больше не видела.
– Понятно, – ответил Руш, хватая ботинок и ключи от своего номера.
– Эта гнида такая большая, что тут не до шуток, – заметила Кертис, по достоинству оценив его согласие.
– Насколько большая? – спросил Руш, несколько озадаченный ее словами.
Вечером Бакстер умудрилась надеть наизнанку свою клетчатую пижамную рубашку; со штанами эта ошибка не повторилась, потому что она попросту напялила их задом наперед.
Она выпила еще один стакан горьковатой воды из-под крана. Дальше по коридору какие-то шумные постояльцы стучали и хлопали дверями. Эмили улеглась в постель. Потолок над головой закружился, вызвав приступ тошноты. Через окно пробивались звуки города. Бакстер нащупала телефон, нашла в списке контактов Эдмундса и нажала кнопку вызова.
– Что? – заорал Эдмундс и сел на кровати.
В кроватке в углу снова заплакала Лейла.
– Который час? – проворчала Тиа, которой как раз только что удалось ее уложить.
Когда Эдмундс проснулся окончательно, до него дошло, что на первом этаже разрывается его телефон. Он кое-как скатился по лестнице, увидел на дисплее знакомое имя и ответил:
– Бакстер? Ты в порядке?
– Да, все хорошо… Правда, хорошо, – невнятно пробормотала она.
– Это Эмили? – спросила со второго этажа Тиа, перекрывая плач Лейлы.
– Ага, – Эдмундс старался говорить шепотом, чтобы не досаждать несчастному соседу.
– По-моему, у вас плачет ребенок, – любезно проинформировала Бакстер.
– Да, мы знаем, спасибо. Ее разбудил телефонный звонок, – ответил он. – И нас тоже.
– В двадцать минут седьмого? – спросила она и вдруг умолкла. – Ой. Ну, ты понял.
– Да, неправильно подсчитала время, – произнес Эдмундс.
– Неправильно подсчитала.
– Ага.
– В смысле на часах.
– Да! Я понял. Бакстер, ты что, выпила?
– Конечно, нет. На меня и без того слишком много навалилось, чтобы еще пить.
Тиа на цыпочках спустилась на первый этаж – Лейла у нее на руках, наконец, угомонилась.
– Иди спать, – одними губами прошептала она Эдмундсу.