Палач 2 - стр. 23
Как узнала спустя несколько дней, причем от Билли, у Джасмины есть маленький ребёнок по имени Ахмед, ровесник Тимура, который не был похож на мать и к которому Фархад, по субъективному мнению Билли, относился, как к родному сыну.
Ахмеда я видела только на фото и то украдкой, чтобы Фархад не спалил, что я до сих пор вторгаюсь в его личное пространство, по возможности проверяя его телефонную жизнь.
Мальчик по имени Ахмед подозрительным образом смахивал на Фархада, да и с Тимуром нечто общее имел внешне. Но были между ними небольшие отличия: Ахмед несколько иной комплекции, чем Тимур, отличался от него сильной худобой, был намного ниже ростом и обладал невыразительными глазами цвета пасмурного неба, в отличие от больших и обворожительных глаз-бусинок чёрного цвета, коими мог похвастаться Тимур. Зато оттенок кожи у Ахмеда точь-в-точь как у Тимура, и такой же смуглый, как у Фархада.
Черты лица Ахмеда, по сравнению с Тимуром, который явился в этот мир вылитой копией Фархада, также несколько отличались: Ахмед обладал тонкими скулами и острым прямым носом, да и выглядел диковатым – точь-в-точь как Маугли из сказки.
Что не снимок – Ахмед на нём взъерошенный; его растрёпанные чёрные волосы средней длины всегда закрывали половину лица и чаще всего – глаза, в которых, несмотря на юный возраст их обладателя, читались испуг, недоверие и измождённость.
Этот мальчик всерьёз напоминал мне Маугли, который не знал, что такое цивилизация и кто такие люди.
Я не была уверена в своих наблюдениях и суждениях, так как не ставила рядом своего сына и Ахмеда, да и Ахмеда ни разу не видела в живую. Но мне казалось, что они действительно очень похожи. Может, в моём предположении большую роль сыграло то, что у этих мальчиков день рождения в один день и в один год. А может, что-то другое, более печальное, о чём я подозревала, но не решалась заговорить вслух.
Что-то меня привлекало в этом мальчике. И это что-то имело вполне очевидное объяснение. И дело было не в том, что его звали Ахмед, а слова ясновидящего хорошо запомнила – я чуяла подставу. Чуяла, что меня подлым образом водят за нос, что у Ахмеда нет и не было отца.
Хоть Билли и заверил меня, что между Фархадом и Джасминой сугубо деловые отношения и ничего больше их не связывает, я предчувствовала неладное. Уж очень Ахмед был похож на Фархада, и Фархад, по словам Билли, относился к нему не как к чужому ребенку.
***
Любвеобильные Билли и Алиса погостили у нас ещё две недели.
За три дня до Нового Года, эти супруги, не отличающиеся приличием, наконец, съехали, и я вздохнула с облегчением. Все же видеть их чувства, выставленные напоказ, и завидовать им, потому что в моей семье пошла трещина, а у них всё в шоколаде, было невыносимо трудно.
И сегодня, когда их тут нет, и дети спать легли, я зажглась твердой уверенностью осуществить то вопиющее, к чему морально готовилась все эти беспокойные дни. Переступить через себя и пройти через это ничтожное ощущение вновь предстоит уже сегодня, и назад пути нет.
Подходя к двери в спальню, я невольно подслушала непринуждённый разговор Фархада с кем-то по телефону.
– Да-да… Желаю вам детишек родить, да поскорее. Ты уж её там… заставляй. И сам пыхти усерднее. Надо спешить, конечно. Сыновей пусть даёт побольше… – выдержав паузу, Фархад громко рассмеялся. – Ах-ах, я уже сравнял счеты, брат. Не обольщайся, не обойдешь меня. Да, долгая история, как… Вот так. Сам в а*уе, как это могло оказаться правдой. Но это даже к лучшему…