Падение Римской империи - стр. 30
Кумы и Байя (оба на берегу Неаполитанского залива), последняя – знаменитый курорт, имели гидротехнические сооружения для проведения досуга и предназначались для богатых и видных лиц Рима (и тот и другой город были основаны греческими колонистами с Эвбеи в VIII в. до н. э.), а потому Авзоний подчеркивал: Мозель мог успешно соперничать с тем лучшим, что остальная империя предлагала римлянину для цивилизованной жизни в сельской местности. Заметим, что, по мнению Авзония, сельская жизнь близ Трира не превращалась в характерный для греков (с точки зрения римлян) порок потакания своим слабостям.
После путешествия по сельской местности мы достигаем самого Трира:
Квинтилиан (жил примерно в 35–95 гг. н. э.) был знаменитым адвокатом, систематизировавшим многие правила риторики, по которым строилась изысканная латынь Симмаха и Авзония[42]. Авзоний говорит нам, конечно, что Трир богат теми особыми римскими доблестями, повсеместное усвоение которых лежало в основе тех революционных изменений, нами сейчас рассмотренных: изысканная речь и нравы, власть закона, местное самоуправление, осуществлявшееся равноправными гражданами. Говоря кратко, если брать земледелие, села, главный город, то мозельский край полностью цивилизовался на римский манер.
Мы не знаем наверняка, почему Авзоний не отправил Симмаху экземпляр «Мозеллы», но я рискну высказать предположение. Во время своего пребывания на рейнской границе Симмах несколько раз произносил перед императором и двором речи, фрагменты трех из которых сохранились в одной дошедшей до нас в поврежденном виде рукописи с текстом его речей. Эти отрывки представляют нам интересную картину воззрений Симмаха на то, как в Риме смотрели на приграничные земли у Рейна. В первой речи он резюмирует: «Если ты хочешь постичь словесность, говорит Цицерон, то для изучения греческого нужно ехать в Афины, а не в Ливию, а латинского – в Рим, а не на Сицилию». Или еще более обобщенно: «Отправляясь на Восток к своему непобедимому брату [Валенту], ты [Валентиниан] быстро преодолеваешь путь по полуварварским берегам непокорного Рейна… ты возвращаешься к старым средствам, когда империя создавалась силою оружия».
Для Симмаха Рим был центром римской цивилизации, квинтэссенцией которой являлся латинский язык, и «полуварварским» приграничным провинциям надлежало защищать его любою ценой. Легко представить себе, как при дворе Валентиниана восприняли молодого заносчивого сенатора, который приехал на север читать лекцию о том, как они служат римскому духу. Очень вероятно, что Авзоний не отправил Симмаху экземпляр «Мозеллы» в пику манере, усвоенной последним в год его пребывания на границе. Трир и его окрестности не были «полуварварскими», как это изображал Симмах, но являли собой царство подлинной римской цивилизации. Особо обращает на себя внимание, что Авзоний сравнивает виллы на берегах Мозеля с виллами на курорте в Байи – Симмах постоянно останавливается на том, насколько ему по сердцу один из его домов там