Падение Римской империи - стр. 3

Интеллектуальное воздействие этих тенденций на исследование поздней античности было ошеломляющим, однако оно было направлено на сужение тематики, побуждая ученых заниматься не синтезом, а детальным изучением частных аспектов. Таким образом, они стремились уйти от попыток связного изложения того, что произошло на самом деле, и сосредоточиться на том, как в умах людей и в источниках воспринималось и отображалось происходившее. В последнее десятилетие или около того появились монографии на многие важные темы и об отдельных авторах, но не предпринималось попытки написать общий обзор кризиса Рима[3]. Я не сомневаюсь, что такое более глубокое исследование составляющих вопроса было и остается совершенно необходимым[4]. Но детальная реинтерпретация отдельных аспектов, связанных с этим периодом, может позволить лучше понять целое, и, как мне кажется, настало время начать сводить хорошо проработанные фрагменты воедино и добиться того, чтобы они поведали нам о падении Рима[5]. Читатели сами рассудят, насколько правилен такой подход.

Я также хочу показать, что при принятом ныне особом внимании к вопросам идеологии и восприятия (во многом благодаря недавним тенденциям в литературной критике) жизненно важно не терять из виду общую картину. Некоторые ученые, учитывая характер наших источников, даже начали сомневаться в возможности постичь «подлинные события», пройдя сквозь оболочку изображения реальности в источниках. Иногда это действительно невозможно. Я намерен, однако, показать, что методы мыслительного процесса, подходящие для литературной критики, не всегда годятся для исторических исследований. Средства литературного анализа очень ценны применительно к отдельному источнику, однако мне представляется, что аналогия с правом куда более уместна при описании исторического процесса в целом, все наши источники суть свидетели. Многие пытаются обосновать, каждый по собственным причинам, свой взгляд на события. Однако все же они не изображают – по крайней мере не всегда – конструкты, созданные воображением их авторов, наподобие того, как это происходит в литературных текстах. История, подобно судебной системе, до известной степени имеет дело с похищенной собственностью и настоящими трупами, даже если понимание этого вытекает из источников, созданных на основе идеологического подхода. В Римской державе, как будет показано, сосуществовало множество идеологий и сформировался чрезвычайно своеобразный взгляд на мир. Но империя также использовала бюрократию, принимала законы, собирала налоги, готовила армию. И в течение V в. западная половина Римской империи вместе со всеми структурами и порядками, которые она сохраняла в течение веков, прекратила свое существование, оставив после себя, образно говоря, мертвое тело, которому и посвящена эта книга.

Затем последует попытка понять с помощью нарративной реконструкции эту гигантскую революцию в европейской истории таким образом, чтобы дать справедливую оценку множеству сложных исследований, которые появились в последние годы. Мое внимание будет обращено как на поздний Рим, так и на варварский мир. В своей преподавательской деятельности и научных публикациях я рассматриваю равным образом положение дел по обе стороны границы. И хотя я использую работы о других народах, те выводы по частным вопросам, которые имеются в данной книге, принадлежат мне, равно как и некоторые ключевые идеи и наблюдения, на которых она базируется.