Падение империи - стр. 28
«С этого момента всё было потеряно»
О положении, сложившемся на начало сентября, В. Слоон сообщает в «Новом жизнеописании Наполеона»: «В великой армии оставалось под ружьём около 250 тысяч человек. Мародёрство всё более усиливалось, и окрестности стоянок французских войск были опустошены. Германские крестьяне и горожане, побуждаемые чувством патриотизма, с замечательным равнодушием относились к сожжению своих жилищ и разорению всего хозяйства. При таких обстоятельствах во французском лагере стало обнаруживаться подавленное настроение, тогда как у союзников робость постепенно сменилась мужеством, а взаимные пререкания – единодушием».
5–6 сентября в сражении при Денневице Бернадот, командовавший Северной армией союзников, разгромил корпус Нея и отбросил его от Берлина. Французы потеряли до 18 тысяч человек, в том числе 16 тысяч пленными, что было позорно для армии Наполеона. Противнику также досталось 60 орудий с 400 зарядными и патронными ящиками и четыре знамени. Александр I прислал Бернадоту за эту победу орден Святого Георгия I степени, император Австрии – орден Марии Терезии, а прусский король – Большой Железный крест.
Маршал Ней
Поражение Нея ещё раз показало, что маршалы Наполеона были лишь блестящими исполнителями его приказов, но сами командовать большими соединениями сил (несколько корпусов, армий) не могли. Впрочем, и кадровый состав вооружённых сил Франции после 1812 года изменился не в лучшую сторону. В. Слоон писал по этому поводу:
«В общей сложности получалось до чрезвычайности невыгодное для французов нравственное впечатление, перед которым совершенно стушёвывалась победа, одержанная ими под Дрезденом. Французы всё ещё великолепно сражались в присутствии Наполеона, но без него блестящие их боевые качества оказывались словно парализованными. Очевидно, что война успела уже им поднадоесть».
Дальнейший ход кампании 1813 года можно уподобить игре в кошки-мышки. Поочередно то одна, то другая армия союзников «делала демонстрацию», выманивая противника на себя. Как только Наполеон начинал движение, союзная армия ретировалась. Очевидец событий того времени вспоминал:
«Когда мы [гвардия] находимся на одном конце, то неприятели обеспокоивают нас на другом, пользуясь нашим отсутствием. Так что мы принуждены бываем немедленно туда поспешать, чтобы обуздать их дерзость. Такая тактика может быть весьма занимательна для них, но не столько для нас. Войска наши устают от маршей и контрмаршей».
За два месяца после прекращения перемирия французская армия пришла в довольно плачевное состояние. Наполеон за это время потерял более 100 тысяч человек и более 250 орудий. Солдатам не хватало еды. Армия падала морально. Увеличилось число дезертиров. В неудовлетворительном состоянии пребывал и сам Наполеон. Один из его сподвижников с удивлением говорил:
– Движения нынешней кампании ознаменованы какой-то нерешительностью, которая никогда не была приметна в войсках под командованием императора.
Лучшей иллюстрацией апатии, вдруг овладевшей Наполеоном, служит рассказ его командира Констана о том, как после занятия города Дюбена 9 октября император часами «выводил большие буквы на листах белой бумаги».
«Когда армии стало известно, что император намерен начать наступление на Берлин, то эта новость послужила сигналом для общего недовольства. Генералы, которые избежали катастрофы в Москве и опасностей двойной кампании в Германии, чувствовали себя уставшими и, возможно, жаждали пожинать плоды своего благосостояния, а также наконец получить возможность отдыха в кругу собственных семей.