P.S. Люблю тебя - стр. 33
Моё тело деревянное, вместо позвоночника – металлический штырь, не дающий согнуться. Я знаю, что сейчас муж говорит искренне, вернее, он действительно так считает. Что по-настоящему любит меня, что есть шанс, и я захочу родить ещё, что мы сможем перевернуть все эти измятые, покрытые грязными пятнами страницы и возвратиться назад. Проблема в том, что наше общее прошлое изначально не было столь привлекательным, а Айзек слишком сильно и много меня разочаровывал, чтобы сейчас хотеть его утешить.
Я заношу ладонь над его головой, но опустить её не могу. Я должна хотеть подарить ему ласку, а заставлять себя так и не научилась. Сейчас Айзек воплощает собой всё, что я не люблю: полную эмоциональную разбитость и кричащую мольбу о сочувствии. Много лет назад Джейден тоже был разбит и тоже просил, но его боль мне хотелось собрать губами. Всё же я очень пристрастна, и собственный муж в круг моих пристрастий не попадает.
– Айзек, ты не любишь меня. Я твоя точка опоры, та, кто, по мнению наших родителей, тебе подходит. Они внушили это нам очень давно, и мы поверили. Надо отдать тебе должное – ты верил сильнее и старательнее меня. Когда любишь, ты готов взять за человека ответственность, простить ему всё, даже если кажется, что простить невозможно. Ты принимаешь его таким, какой он есть, и всегда готов сражаться на его поле. Всего этого между нами нет.
– Я простил тебя за то, что ты была с ним. Думаешь, это было просто?
– В том-то и дело, Айзек: ты меня не простил. Предлагал быть вместе, не дав себе времени взвесить за и против. Для тебя наш брак был заманчивой игрой, которая устраивала тебя и других заинтересованных игроков. Возможно, потому что в жизни тебе многое доставалось легко. Ты думаешь, что рвёшь жилы, а на деле жалеешь себя. Для прощения требуется всё твоё мужество, оно не бывает лёгким, даже если речь идёт о том, чтобы простить самого себя. Поверь, я знаю, о чём говорю. То же самое касается бизнеса. Не ищи оправданий своим неудачам, и тогда ты сможешь полноценно работать с тем, что есть.
Моя рука почти задевает его волосы, когда Айзек отрывает голову от колен и поднимает глаза. В них боль и обида.
– Ты снова меня обвиняешь, Таша. Всегда одно и то же. Я перед тобой на коленях, но ты не можешь найти в себе ни капли сочувствия.
– Мне не нравится сочувствовать. Я не позволяю этого даже по отношению к себе, а я, как ты знаешь, на редкость эгоистична.
– Что, по-твоему, во мне не так, Таша?
Я могла бы говорить об этом очень долго, но сейчас не нахожу честности его так сильно ранить. Поэтому цитирую одну из фраз, сказанную когда-то Джейденом:
– Ты не знаешь, как со мной обращаться.
– А он знает, да? – Айзек щурит покрасневшие глаза, в которых теперь горит злость.
– Когда-то знал. Нам нужно развестись, Айзек. Обещаю, я не буду препятствовать твоим встречам с Сэмом.
– Нет, – он яростно мотает головой, как и всегда, когда я завожу речь о разводе. – Я с тобой не собираюсь разводиться. Надумаешь это сделать, я буду настаивать на разделе компании, и твоя семья останется с кучей долгов. Виной этому будешь ты, Таша.
Я усмехаюсь и отталкиваю его от себя. Порой люди просто не дают шансов думать о них лучше, чем они есть.
– Встань с колен и убирайся из моей комнаты, Айзек. Мне нужно ехать.