Озил. Автобиография - стр. 2
Но теперь-то что? Все до одного проявили характер. Я был на высоте. Передачи удавались.
Ну хорошо, за несколько минут до финального свистка я позволил себе немного, самую малость расслабиться. Буду честным. Поэтому и не перечу тренеру, который критикует мою сегодняшнюю игру. Вместо того чтобы двигаться по полю на предельной скорости, я пару раз возвращался к своим воротам трусцой. Выкладывался от силы на 80—90 процентов. Но играл ли я настолько плохо, чтобы сейчас вот так пилить меня в присутствии всей команды?
Украдкой я переглянулся с Серхио Рамосом. Мы с ним друзья. Затем я снова погрузился в раздумья, пока Моуринью продолжал метать громы и молнии.
Не самое приятное место, эти раздевалки. Неважно, дышат они стариной или обставлены по последнему слову техники, находятся они на стадионе или на тренировочной базе. Не секрет, что болельщики со всего света стремятся попасть в раздевалку к любимой команде. Наши футболки притягивают их как магнит. Каждый из них мечтает хоть одним глазком увидеть эту святая святых любого футбольного клуба. А некоторые готовы раскошелиться только ради того, чтобы во время экскурсии по знаменитому стадиону заглянуть в шкафчик Криштиану Роналду или Лионеля Месси.
В моих глазах раздевалки лишены всякой тайны. В них нет ничего притягательного, абсолютно ничего особенного. В первую очередь это – центр управления, наподобие диспетчерских вышек в аэропорту, где тренер, как авиадиспетчер, превращает в орднунг кажущийся хаос. Но это не делает раздевалки священным местом. Перед игрой или между таймами я чувствую себя запертым здесь, как в клетке. Скорее бы вырваться отсюда. Я будто тигр, который рвётся на волю. Эти пятнадцать минут до свистка на второй тайм всегда кажутся мне вечностью. Ведь всё, чего я хочу, – это вернуться на поле, к мячу!
В раздевалках происходит лишь подготовка к матчу. Поле – вот моя сцена, зеленый газон – вот то, что меня воодушевляет. Здесь я чувствую себя на месте. С каким облегчением я всякий раз переступаю боковую линию! Повседневная жизнь, наполненная трудностями, ссорами и спорами, отходит на второй план, как только я выхожу на поле. У меня целых девяносто мирных минут, а то и больше, если назначено дополнительное время. Истинное наслаждение! Даже если газон попался не самый ухоженный, разметка далека от совершенства и мои бутсы не лучшие на свете. Для меня важно просто начать бить по мячу. Именно на футбольном поле я переживаю самые счастливые мгновения, а не в раздевалке, этой клетушке 6 на 10 или 9 на 10 метров.
Выпустил бы кто меня отсюда. Особенно сейчас, когда на меня сыпятся оскорбления.
Моуринью возвышается посреди раздевалки. Он не умолкает ни на минуту и срывается на крик: Месут такой, Месут сякой, и то ему не так, и это – не эдак.
Я стараюсь пропускать резкие слова мимо ушей, не принимать их близко к сердцу. Но все равно чувствую, как начинаю закипать от злости.
– Думаешь, с тебя хватит двух хороших передач? – бушует Моуринью. – Считаешь, что ты выше того, чтобы выходить один на один? Никак, ты теперь у нас звезда, стало быть, можешь играть в полсилы?
Он умолкает и пристально смотрит на меня. Я тоже гляжу прямо в его черные глаза. У нас идёт дуэль взглядов, как у боксеров перед боем.
На его лице не дрогнул ни один мускул. Стоит и наблюдает за моей реакцией. Как же он бесит меня в эту минуту! Хотя вообще-то я очень привязан к Жозе Моуринью.