Ожерелье из кусочков лжи - стр. 7

– Зачем девочке забивать голову какими-то железками? – Возмущалась бабушка. – У неё же отличные оценки по литературе, по рисованию, и языки ей легко даются.

Татьяна поддержала мать.

– Мне кажется, Алле следует изучать танцы, музыку, иностранные языки, чтобы в будущем выбрать специальность филолога, юриста, историка или что-то в этом роде.

А Глеб возражал:

– А почему вы не учитываете, что у Аллы вообще все пятерки, в том числе, по математике? А в шахматы она уже с семи лет меня обыгрывает.

– Причем здесь шахматы? Глеб, вы же, наверное, как взрослый человек, ей поддавались.

– Даже и не думал, пусть с самого детства характер вырабатывает. Алла легко решает олимпиадные задачи по математике, у неё хорошо развита логика, это редкое качество. А в электротехническом конструкторе она сама без меня собрала все схемы.

– Но, папа, зачем так ставить вопрос: технический кружок или танцы? Пусть ходит в оба кружка, я согласна.

– Мама, – смогла вставить словечко Алла, – занятия в одно время, по средам. А мне роботы интереснее.

–Валя, Таня, вы услышали? «Интереснее». Вопрос решен, – закончил дискуссию деда Глеба и довольно улыбнулся. Видимо, уже тогда он понял, что внучка вырастет его помощницей.

Шагающий робот оказался собственной разработкой Димы с Мишей, они приехали не только отдыхать, но и опробовать его в гористой местности. Посыпались вопросы:

– А для чего он?

– Для движения по сильно пересеченной местности.

– Сколько груза может нести?

– Этот – килограмма два, а в перспективе до 100.

– Как он управляется?

– Есть ручной дистанционный режим, есть автономный по программе.

– А как его зовут?

Робот действительно имел имя – «Фарадей».

– Почему «Фарадей»?

– Номер модели «F». А до него были «A, B, C, D, E».

– А мне кажется, я видела похожие штуки на выставке.

– Те, может, и похожие, но в нашем «Фарадее» не меньше десятка новых оригинальных идей.

– Ну, вы красавы!

Этого Алла не могла понять: почему стали заменять слова восхищения умом, силой или смелостью этим однобоким определением – «красава», «красавец»? Она возразила:

– Нет, они просто гении!

До самого вечера Фарадей бегал вверх-вниз по склону: то на короткие расстояния, то на длинные, то по радио-командам, то в автономном режиме. И вся компания азартно носилась за ним. Аллу распирала гордость за Диму, а он не забывал поглядывать на неё. И каждый раз встречал восхищение в её глазах. К ужину еле доползли, но всем было очень весело. Назавтра они ехали домой, в микроавтобусе сидели рядом и нечаянно задремали, прислонившись друг к другу. Иногда Алла просыпалась, но было так тепло и уютно, что ей хотелось, чтобы эта дорога не кончалась никогда…

А через неделю… Нет! Не вспоминать! Нельзя! Слезы непроизвольно стекали по щекам, непрошенные, не смягчающие боль, слезы-воспоминания…

Они не встречались с Димой после той поездки всю рабочую неделю. Работы навалилось столько, что Алла вечером, как выжатый лимон заваливалась домой, что-то наспех глотала – и сразу в койку. И вдруг в пятницу вечером позвонил Дима:

– Поехали завтра в сказку?

– В сказку? – удивилась Алла. – Это куда?

– Увидишь. Нельзя говорить заранее, а то не получится. Ты же хочешь сказку?

– Хочу!

Они с Димой приехали в заснеженный лес, чистый, белый, с высокими соснами макушками в небо. И среди этой снежной сказки – собаки, хаски, которых можно трогать, тискать, а маленьких брать на руки. Не собаки, а мохнатое чудо с голубыми глазами, милые и ласковые. Они с Димой мчались на собачьих упряжках через белую пелену. От скорости захватывало дух, и дикий необузданный восторг вырывался из души навстречу ветру.