Озеро Варыш - стр. 4

Спустись, в каютах всё задрай,

Чтоб не сочилось где-то,

И топлива в цистерну накачай,

А с вешалки тащи жилеты».

По леерам я пробирался

Между надстройкой и бортом.

Тут ветра дикий свист раздался,

И первый плеск воды потом.

Вал несусветный налетел

С кормы, меня ударив в спину.

Я увернуться не успел,

И был бы я сметён в пучину,

Когда б ни Сонина рука

Дверь отворила предо мною,

И в рубку я влетел, слегка

Косяк поправив головою.

– Ты жив?

– Живой!

А был бы мёртвый,

Сейчас лежал бы под водой,

На дне песчаном распростёртый,

А надо мной бы корабли

Килями воду разрезали,

Да рыб проворных косяки

Туда-сюда вовсю сновали.

– Матрос! Отставить декаданс!

Мы справимся со штормом,

У нас вполне реальный шанс

Не стать для крабов кормом.

– Про шанс сказала ты занятно,

А можешь ты прикинуть,

Насколько всё же вероятно

Для нас в пучине сгинуть?

– Боишься? А вчера был смелым.

Хотел отдать и жизнь, и кровь.

Вино играло, вот в чём дело.

– Но не за так же! За любовь!

***

Стихии все переплелись,

В клубке змеином понеслись,

Всё встречное деля на части,

Терзая такелаж и снасти.

Стеною плотной рухнул град

Размером с крупный виноград,

Гудела палуба стальная,

От боли яростно стеная.

И было видно, как она сгибалась

На острие волны, которая вздымалась

Почти до всполохов зарниц.

В них силуэты наших лиц

Чудно́ кривлялись. Злая тьма

И бесноватая зима,

Ощерив лютые клыки,

День юный рвали на куски.

Ополоумевши от злости,

Рвались непрошеные гости —

Воды холодной сотни тонн,

Из судна выжимая стон.

В безумстве Ладога ревела,

Как будто вырваться хотела.

И наш корабль в тартарары

Летел с невиданной горы.

– Твой пароходик просто класс,

А с виду так себе баркас. —

Я перекрикивал с трудом

Весь этот бесконечный гром.

– Он не баркас и ни швертбот,

Ни лодка и ни пакетбот,

Изволь уж яхту яхтой называть.

Суда, машины нужно уважать.

– Ну, извини… так кто ж твоя подруга?

– По борту золотым тисненьем – Вьюга.

И у неё ледовый класс.

И чтоб ни слова про баркас!

Она ещё меня не подводила,

Какие б воды я не бороздила.

Надеюсь, и на этот раз

Спасёт титановый каркас.

Вот только к берегу не подойдёт,

Волной её о скалы разобьёт.

В открытом море лишь спасенье,

И мы меняем направление.

Когда волна нас подняла

И яхта на мгновенье замерла,

С таким мы креном развернулись,

Что в ужасе переглянулись.

Навстречу мы неслись волнам,

То их перерубая пополам,

То носом зарываясь в воду,

То вылетая на свободу.

И потянулись долгие часы,

Без горизонта чёткой полосы,

Без брега очертаний за кормой,

Без неба ясного над головой.

Волна, волна, а в промежутке

Несёмся в пропасть (где тут шутки).

И вновь наверх, и вниз потом,

Идёт всё стройным чередом.

И минул день, чернее ночи,

И ночь нас отпускать не хочет.

Всё тот же мрак, и страх, и вой,

И смерти призрак за спиной.

А хочется дневного света.

Тут «Вьюга», будто бы ракета,

Почти отвесно вверх пошла,

Туда, где полная луна

На чёрном небе появилась.

И море серебром покрылось,

И осветились водные хребты,

Достигшие небесной высоты,

Распахивались пропасти под нами,

А палуба металась под ногами.

Так, на один хребет взлетев,

Луну чуть было не задев,

Внизу увидели мы судно,

Оно лишь миг мелькнуло смутно.

Затем меж нами вырос вал,

Корабль из виду пропал,

Но вот в обличии другом

Он вынырнул: лишь скарб и лом.

И был удар, ещё… бревно

И кресло въехали в окно.

И нас отбросило назад,

Швырнув в пучину наугад.

Сквозь грохот Соня закричала: