Овертайм. Любимая для капитана - стр. 61
- Слушаю тебя, - Андрей заинтересованно посмотрел на Барскую. Чувствовал: что-то не так, но вот что? Слишком сложная.
- Мне нехорошо, - Настя мучительно придумывала, как лучше поступить. Не хотелось ничего пояснять, ругаться или изворачиваться. - Давай, просто ляжем спать. Для меня сегодня слишком много… эмоций. Банкет, дядя, ты…
- Хорошо, - спокойно ответил он, прерывая лишний монолог.
Одно слово, а у нее словно камень с души упал. Малюсенькая капля лжи, и все в порядке. Неужели так бывает? Счастье.
Они просто лягут вместе, и она обязательно уснет. Уснет, даже если сна не будет и близко. Уснет, даже если мысли в голове будут будоражить сознание.
Это так просто. Тихо лежать, избегая лишних прикосновений, попытки обнять, переходящей в неторопливую, сонную близость. Ждать ровного дыхание мужчины и покоя.
Уже потом можно будет снять маску, открыть глаза и доживать до утра.
Потом. Как и всё прочее…
____________________
* на войне как на войне (французский)
Зарисовка 2. Ночная
Ночное небо сурово смотрело сквозь штору желтым глазом луны. Рассеивая мрак, золотистый свет мягко заливал комнату. Здесь, в полной тишине, нарушаемой лишь тиканьем часов, двое безуспешно ждали сна. Он все не приходил. Морфей, видимо, напрочь забыл об этой паре.
Отчаявшись уснуть, мужчина со вздохом открыл глаза. Чужая спальня, аромат секса, красивая женщина рядом и приятная легкость в теле – все, как в старые добрые времена. Все, да не все. Что-то неуловимое отличалось, выделяло этот раз – он не мог понять.
Она лежала рядом, в той же позе, что и полчаса назад. Грудь ровно вздымается, глаза закрыты. Такая хрупкая и тихая. Не верится, что это та самая Барская, которая так виртуозно трепала ему нервы на протяжении целого месяца! Не похожа. Совсем не похожа.
А уж как она была не похожа на себя в ванной, когда просила его "просто лечь спать"... Поначалу сам не понял, как такое возможно. Спать! Какое "спать", если все только началось? А потом всмотрелся в глаза, и задуманное перестало быть важным. Было в них нечто такое, тревожное и настороженное, словно что-то произошло, переменилось за каких-то десять минут после ухода из спальни.
Встряхнуть бы ее тогда и расспросить, но испугался. Непонятное либо злит, либо пугает, а с этой женщиной понятного вообще мало, то бежит, а то горит, то надменная стерва, а то робкая девчонка, которая на каждое прикосновение отзывается так, как будто это впервые в жизни. Очень сложная, непостижимо сложная. И вправду говорят: "Чужая душа – потемки". Однако, женская душа – это даже не потемки, это темень непроглядная. Настя…
Он приподнялся на локте, всмотрелся. А ведь она действительно отличалась от всех его предыдущих. Утонченная, хрупкая, прикасаться боязно. Казалось бы, на нее можно лишь любоваться, не надеясь на большее. Водить по ресторанам и театрам, дарить дорогие побрякушки, терпеливо дожидаясь благосклонности. Обычно таких он обходил стороной. Носятся они с этой «благосклонностью», как с писаной торбой, не решаясь никому вручить, словно это что-то невероятно драгоценное, возвышенное. То ли от страха продешевить, то ли от нищеты – кто их разберет. Но видел, как бывает потом, когда дело сделано, и карты раскрыты. Становится пусто и скучно, а за вчерашнюю «благосклонность» по-прежнему выставляются счета, как совсем недавно за фуа-гра в элитном ресторане.