Овечка в волчьей шкуре - стр. 10
– Я понял, можешь не ораторствовать. Ты – это вовсе не ты, совсем другой человек. Замужняя женщина, которая мечтает о ребенке.
Не помню, как я выскочила из кафе, и смогла прийти в себя, только оказавшись дома. «Я так и не увиделась с Андреем», – думала я, глядя на телефон. Точно угадав мои мысли, муж позвонил, я подпрыгнула, услышав звонок, и поняла, как напряжены мои нервы.
– Привет, детка, – сказал Андрей. – Где ты была? Я звоню в третий раз.
По привычке я собралась сразу же все рассказать ему, но вдруг споткнулась на первой фразе и сказала:
– Я хотела увидеться с тобой в обед.
– Да? И что?
– Не застала тебя в кафе.
– Я уезжал по делам.
– По каким делам? – помедлив, спросила я.
– Вернусь домой, расскажу. У тебя печальный голос. Скучаешь?
– Нет. Я глажу белье и смотрю телевизор. – Какого черта я соврала?
– Отлично, тогда до встречи. – Он повесил трубку, а я заметалась по квартире. «Почему я ему не сказала? – думала я, переставляя посуду на кухонной полке. – Например, о звонке травматолога… Врач усомнился в том, что я попала в аварию, но что же еще могло произойти со мной? Да все, что угодно. Я ведь действительно ничего не помню. И эта встреча в кафе, какой-то сумасшедший Анатолий… Откуда он может знать о моей татуировке?»
Татуировка у меня действительно была. Очень странная, на мой взгляд, да и место для нее я выбрала, мягко говоря, необычное. Андрей рассказать о ней ничего не смог, утверждая, что на момент нашего знакомства она уже была, а ее происхождение я держала в секрете. Если я сама не вспомню, это навсегда останется тайной. И вдруг появляется человек, который знает об этой татуировке. Что еще ему известно обо мне? Следовало бы его расспросить… Тут я вспомнила его взгляд и усмешку и поняла, что дело это безнадежное. Теперь главное: рассказать Андрею об этом парне или нет? Если рассказать о встрече, придется сообщить и о татуировке. И что тогда подумает мой муж? То же, что и я минуту назад: этот самый тип с гнусной ухмылкой и злыми глазами когда-то был близким мне человеком… до моего замужества, разумеется. Я даже мысли не допускаю, что могла бы изменить Андрею. А что, если сам Андрей решит иначе? Господи, что же мне, молчать? Еще эта авария… А что, если в действительности не было никакой аварии, а было что-то постыдное, мерзкое, что-то связанное с этим типом в кафе? Что-то такое, о чем мой муж предпочел забыть из благородства, простив меня? Чушь. Мелодрама какая-то… Если бы я могла вспомнить хоть что-нибудь, хоть какой-то отрывок, зацепиться за него и тянуть, как за ниточку: воспоминание за воспоминанием…
Я ничего не скажу Андрею, пока не пойму, что происходит (а что, собственно, происходит?), по крайней мере до тех пор, пока не встречусь в понедельник с врачом и не выясню все, что касается моей травмы.
Я понемногу успокоилась и даже смогла заняться кое-какими домашними делами. Вечером позвонил Андрюша и пожелал мне спокойной ночи. Я легла спать и впервые увидела сон, то есть впервые с того момента, как все о себе забыла. Должно быть, раньше сны мне снились, потому что я знала, что такое сны.
Сон приснился мне уже под утро… Захлебываясь от крика, я проснулась в холодном поту, в спальню влетел вернувшийся с работы Андрей, который в это время пил в кухне кофе, схватил меня за плечи, заглядывая в лицо и что-то шепча, а я лишь через минуту поняла, что на самом деле ничего не было, а был только сон.