Отзвук - стр. 27
– Да, не помню я. Звали его, кажется, Вадик. Точно. Кудрявый такой в толстых очках. Повесился он. Можете не искать. Жена изменила. Прямо в гараже, стоя на коленях и удавил себя придурок.
– Откуда информация? От бати? Ты же в армии был, – разговор уже затянулся настолько, что Лёня неожиданно перешёл на ты.
– От него.
– Так. Подтвердить, что ты не отлучался от автомобиля или прачечной не может никто?
– Получается.
– В театре ты ещё появлялся в тот день?
– Да, хотя мог сразу и домой свалить.
– Зачем же вернулся?
– Декораторша Нинель Эдуардовна просила на сцене помочь. Там людей что ли не хватало.
– А, Тёму ты видел в тот день?
– Это столяра? Да, заходил в конце дня в его контору. Что запомнилось: циркулярка работает, а он сидит размышляет. Я ему говорю: выключи. Он, как зомби смотрит сквозь меня. Потом поднимается уходить. Я опять: выруби аппарат! Он: ага. Только возвращаться не стал. Общий рубильник выключил, обесточил всю мастерскую, дверь запер на ключ и ушёл.
– А, на сцене в тот день справились?
– Естественно.
– Кого-нибудь помните кто работал с вами тогда?
– Толика Швецова точно. Кажется, ещё Вася электрик помогал. Его запомнил только потому, что он там редко появлялся. Он больше по тёмным местам, не на сцене. Тогда видно, действительно людей не хватало.
– Вася это тот, которого машина задавила, – поспешил блеснуть Жаров своей осведомлённостью.
– Вы в курсе? Опять вопрос, – Тупота демонстративно прикрыл ладонью свой рот. – Да, сейчас вспомнилось отчётливо в тот день напрягли меня театралы. Ещё этот хлыщ Шарапов куда-то пропал!
– Шарапов? – переспросил Жаров и поворошил своими бумагами. – В списке нет работника с такой фамилией.
– Да, это погоняло у него такое. После фильма «Место встречи изменить нельзя» приклеилось к нему. На самом деле он этот, как его Барышев.
– Почему такая ассоциация с фильмом? Он чем-то был похож на опера из убойного отдела?
Тупота искренне расхохотался.
– Он, как моль был. Сядет на кучу тряпья, не различишь без лупы. Вечно подслушивал.
– Имеются сведения, что он был влюблён в актрису Елену Тёмину?
Тупота расхохотался ещё пуще.
– Ой! Держите меня семеро! Рассмешили. Где он, и где Тёмина. Крыс и чайка. Скорее я был в неё влюблён, а она сто процентов меня и не помнит поди.
– Помнит, – коротко сообщил следователь, – Андрюшеньку.
– Правда, – притих Тупота. – Эх, если бы не тот конфуз с девчонкой.
– Девчонкой? – напрягся Жаров. – С её дочерью?
– Нет. С той, что мои кореша помяли.
– Ладно, – Жаров снова вспомнил о местоимении «вы». – Вернёмся к вашей памяти. Я вот заметил, что из всех персонажей того времени без заминки вы назвали только одно имя Толик Швецов.
– Ничего удивительного. Он всегда заметный в память врезается, тем более с ним я и сейчас иногда общаюсь. Могу телефон и адрес дать, если у вас его ещё нет, – достал он из кармана записную книжку. – Мы с батей его иногда нанимаем, если у нас тут что-нибудь сломать или передвинуть требуется. А так он безработный по шабашкам чалится.
– А, фамилия Шнейдер вам ни о чём не говорит? – спросил Жаров, как бы между делом, записывая данные Швецова.
– Тоже работник театра? Не помню. После того дня, мне батя запретил в театре появляться. Велел чубчик брить в войска. Так что никого из тех граждан я более не встречал.