Отягощенные злом - стр. 27
– Включить приводной маяк?
Светляку что-то не нравилось.
– Нет, не надо.
Он снова набрал номер, рискуя, что кто-то его засечет.
– Салам на приеме.
– Салам, это Светляк. У нас есть развитие, повторяю: есть развитие.
– Слушаю.
– Слышу два вертолета типа «Сикорский – восемьдесят», идут с запада, повторяю: два вертолета с запада. У них есть наши позывные или что-то в этом…
– Светляк, наши только собираются взлетать, повторяю: только собираются взлетать!
Черт…
Впереди словно падающая звезда, ракета прочертила небосвод и ударила в стоящий на площадке изящный гражданский вертолет. Тот исчез в огненном облаке, полетели во все стороны куски.
– Ложись!
«Морские котики» накрылись маскнакидками и замерли…
Вертолеты были все ближе, они уже оглушали грохотом. Ветер от лопастей старался вырвать накидки, свистели пули – со стороны виллы вертолеты подвергались обстрелу. У морских спецназовцев существовала своя процедура инициации, аналогичная тому, как у парашютистов и в пехоте новобранцев кладут под БТР или танк[19]. У них это делается так: новобранцам завязывают глаза, причем так, что сразу не развяжешь, – и скидывают с вертолета с высоты несколько метров в воду, да еще ночью. Пусть руки свободны – связывать слишком опасно, – но нужно не травмироваться при контакте с водой, всплыть, сорвать с себя мокрый колпак, продержаться на воде пятнадцать минут и дождаться, пока на дежурящих поблизости лодках включат маяки и начнут собирать новобранцев. На самом деле это не так опасно: у каждого курсанта есть радиомаяк, а в воде, на глубине нескольких метров, дежурят инструкторы. Но все равно трудно не впасть в панику, когда тебя просто выбросили в воду с завязанными глазами черт знает где. Кто впал в панику – спецназу не нужен.
«Дорога, – вдруг понял Светляк, – они садятся на дорогу. Больше им просто некуда сесть».
Вертолеты сели, судя по грохоту, где-то рядом с их головами, а потом – покатился шквал огня, несколько пулеметов и штурмовые винтовки. Огонь вели в сторону виллы, значит, от них. Теперь главную проблему представлял экипаж вертолета. Точнее – посадочная группа безопасности. Если эти уроды, кто бы они ни были, знают свое дело – они обязательно будут. Три или четыре бойца, которые при любом раскладе останутся у вертолета и будут защищать его, пока он на земле. В штате вертолетного полка таких групп нет, но любой командир, который прошел через локальный конфликт и совершал посадки в местности, которая неизвестно чья, не полетит, пока не договорится о группе безопасности, пусть и временной.
Связи нет. Только идиот будет рисковать сейчас со связью. Два неизвестных вертолета сели почти что им на головы. Здорово…
Трое граничар – сходились всегда по трое, тоже обычай «джентльменов удачи» – с удивлением смотрели на подходящего к ним человека. Одного…
– Здраво… – поздоровался граничар на своем языке, когда немецкий переговорщик был совсем рядом.
Генерал Ирлмайер только коротко взглянул на него:
– Отойди.
– Ты не у себя дома! – ответил опешивший от такой наглости граничар.
– Попробуй сказать это еще раз, и дома не станет у тебя.
Граничар разозлился. Как и представители любой малой нации, он был болезненно обидчив и самолюбив.