Отверженность - стр. 3

Соня легла на кровать, чтобы накормить Ксюшу грудным молоком. В это время я вышел на кухню. Не то, чтобы мне противно смотреть на этот ужин у дочки, но предпочитаю тратить время на что-то более полезное.

Мама продолжала хохотать на кухне. Не вслушиваться в телефонный разговор оказалось проблематично, так же как спать под симфонический оркестр, который играет у самого уха и совершенно неслаженно.

– Мама, иди к себе в комнату! – не выдержал я.

Фаина посмотрела на меня с высокомерием и упреком в глазах, цокнула языком и ответила, но не мне:

– Сын со снохой с прогулки вернулись.

Только сейчас я посмотрел на мать и заметил на ее лице зеленую маску. Она помешана на своей внешности и тратит кучу денег на себя: массажи, маски, чистки. Раз в год стабильно улетает за границу в лучшие пятизвездочные отели Эта женщина может себе позволить такую роскошь. Но при этом мужа оставляет дома одного. Он ведь не заработал себе на такой отель. А мама не любит тащить за собой балласт. Непристроенного мужика всегда найдется, кому пристроить. Да и мама, думаю, не скучает в одиночестве на отдыхе.

Я налил себе чай и сел за стол. Аппетит умчался в далекие края, оставив меня в одиночестве. По привычке рука взяла из вазы конфету, развернула ее и положила в рот.

– Они пока живут у меня. Я же бабушка, нянчусь с внучкой. Да, такая молодая, а уже бабушка.

Желание прокомментировать последнее высказывание чуть не взяло верх в моем разуме. Дабы отвлечься, я включил на планшете видео про машины, но мать заглушала обзор блогера.

– Ты что орешь? Нельзя к себе в комнату уйти и там продолжить говорить? – вспылил я.

Кухня – единственное место, где мы все пересекались. Обычно именно здесь и происходили ссоры.

– Я вообще-то тоже пью чай, – Фаина поджала свои и без того тонкие губы. В глазах играла насмешка

– Тогда пей молча или сначала наговорись по телефону, а потом приходи чай пить.

– Да, хорошо, давай позже созвонимся, – ответила мама в трубку и, как только звонок был сброшен, ее внимание устремилось на меня. – А почему бы тебе не взять свою кружку и не уйти в другую комнату?

Высокомерие и гордыню Фаины я ощущал кожей.

– Соня Ксюшу там кормит. Не хочу разбудить малышку.

– Тогда не смотри там видео, а, как ты мне сказал, пей молча.

– Я еще и ем. А Соня устает, потому что от тебя помощи нет. От бабушки только название одно, с внучкой раз в сто лет сидишь. Зато хвастаешься, будто нянька круглосуточная.

– Я ничем не хвастаюсь. А сижу мало, потому что работаю, как и ты.

– Вот именно, что ты зарабатываешь больше, чем твой муж, который не пойми где шляется постоянно.

– А это тут причем? – мама сделал вид, что ничего не понимает.

Удивительно, что единственным человеком, который может вывести меня из себя является моя же мать. Однако я в долгу не остаюсь, ведь если кто-то и может по-настоящему задеть её чувства, то это я.

– Притом, что мужья с тобой не уживаются. Сначала отца со свету сжила, потом второму жизнь искалечила. Вот и третий муж скоро пустится в бега на сторону.

– Миша не изменяет мне. И твой отец сам бросил меня и ушел к другой женщине. Это не я, а она довела его до могилы, – глаза Фаины блеснули злостью, которая скрывала боль от неудачных браков.

– Да? А я вот все помню иначе. Как ты постоянно к нему ходила и к гадалкам разным.