Отверженная жена дракона - стр. 8
Дракон смеётся, будто ничего нелепее в жизни не слышал. Стены дрожат и, кажется, вот-вот рухнет потолок… а за ним и небо. И мир кончится.
На глазах выступают предательские слёзы, скользят по щекам. Я обещала себе не плакать, но отчаяние затопило доверху.
По шее течёт что-то горячее… кровь? Я совсем не ощущаю боли. Кажется, если проткну своё сердце — не почувствую ничего, кроме облегчения.
Всё из-за меня! Я всё разрушила. Тот, кого я почти полюбила, собирается уничтожить всё, что мне дорого! Я не хочу смотреть на это. Не хочу видеть… не хочу! И не могу!
Я надавливаю кинжалом на горло.
И вскрикиваю от неожиданности! Потому что монстр вдруг размазывается в пространстве чёрным шлейфом, сжимается до размеров обычного человека, а в следующий миг оказывается рядом. Обхватив мою руку с кинжалом, Клоинфарн отводит её подальше от шеи, а потом вырывает оружие и отбрасывает прочь. И тут же накрывает мою рану прохладной ладонью.
Шею начинает покалывать.
— Ненормальная! — шипит он.
— Я не предавала тебя! — хриплю я.
Дракон холодно усмехается. Не верит…
Сейчас он почти прежний! Почти… Теперь его одежда изорвана, на ней пятна крови. На шее налился алый след от цепи, и такие же следы на запястьях. Чёрные крылья тяжело складываются за спиной. Но сильнее всего изменилось выражение его лица — в нём одно лишь ледяное презрение, а острое лезвие усмешки ранит больнее любого кинжала.
Однако он всё же не позволил мне погибнуть! И лишь от этого в моей душе расцветает надежда.
— Давай уйдём! Уйдём вместе! Сейчас! — Меня шатает от усталости, от переживаний. Я хватаюсь за плечи дракона, чтобы не упасть. Он так близко!
— Какая благородная жертва, — кривится Клоинфарн. — Но я ещё здесь не закончил,
— Что?!
Он усмехается, вглядываясь в мои глаза, словно наслаждаясь ужасом, что отражается в них. А потом ныряет ладонью мне на затылок, зарываясь пальцами в волосы. Сжимает их сильнее чем нужно и наклоняется ближе, обдавая горьким запахом дыма.
— Но так и быть, моя маленькая предательница, — вкрадчиво шепчет он, — если сумеешь доказать зрителям, что существовать без меня не можешь, что счастлива жить со мной. Что добровольно и навсегда уходишь следом… то оставлю твоих безумных родственников в покое. Согласна?
Я дёргано киваю, боясь, что он передумает.
Положив руки на мои голые плечи, Клоинфарн разворачивает меня лицом к отцу, к воинам, ожидающим приказа, к раненым, что стонут на земле.
В меня впиваются несколько десятков глаз.
Я — та, за кого они рисковали жизнью!
Я — та, кто сейчас отречётся от них.
Я нахожу глаза отца.
— Папа! — голос сипит. — Папа, я люблю тебя. И маму! И Ири с Дереком! Но… не нужно пытаться вернуть меня! Я нашла свой дом в другом мире. Я счастлива… — слёзы текут по моим щекам, — с Клоинфарном!
— Адель! Он заставил тебя это сказать?! — спрашивает отец, делая ко мне несколько шагов. Он хромает на одну ногу, кровь покрывает его лицо. Одна рука висит безвольной плетью. Я жмурюсь, чтобы не разрыдаться.
Клоинфарн сжимает мои плечи.
— Я верю, ты можешь лучше, — шепчет он на ухо. — Давай так, или ты сейчас всех убеждаешь в своей безграничной любви... или убеждать будет НЕКОГО.
Убедить в безграничной любви?!
Как я должна это сделать?!
Меня знобит, как в лихорадке. Руки Клоинфарна на моих плечах ощущаются непомерной тяжестью. Слёзы не прекращаются. Так страшно мне не было никогда в жизни!