Отверженная землянка звёздного завоевателя - стр. 12
Видно, неуютно им позориться, когда их когтистые лапы буксируют, расходясь в стороны. Если простым языком, то строение их скелета, а точнее элементы, участвующие в произведении движений, чем-то схожи с задним приводом наших автомобилей. Только в разы сложнее. А в результате им не только лёд опасен, но и просто равнина.
В итоге на своих родных гористых ландшафтах, шарлахи, конечно, высшие хищники. Набирают скорость за считанные минуты, в беге их не обогнать. На поворотах им тоже нет равных. Маневренность выше, чем у наших вездеходов. А вот плоскогорья они страшатся. И избегают.
Доподлинно нам известно не было, остались ли в секторе вайдовцев своры шарлахов или лишь одиночки. Однако даже если их истребили подчистую, рисковать не хотелось.
Так что мне следовало отключить свои собственные инстинкты и искать для ночлега не пещеру, не дерево, а просто плато.
В Секторе 23 это было несложно сделать.
Вайдовцы позаботились о том, чтобы их территория была обогащена бессчетным количеством плоских поверхностей.
Думаю, вложили они в эту уравниловку ландшафта немалые деньги. Если они пользуются таким понятием, конечно. Мы ведь даже не знаем, что у них там с экономикой и торговлей за чужим Солнцем.
Что для них золото? Они расплачиваются за покупки камушками? Водой? А, может, газами какими или топливом?..
Короче, плато, на котором можно было переночевать, я нашла.
Пилюль, обогащенных калориями, как и сжатой в кубики льда воды должно было хватить на несколько дней. А там глядишь, я и вспомню курс лекций по Фуксии. И пойму, наконец, как можно умудриться выжить в этой свалке из фиолетовых камней и лилового песка!..
Поразительно, но вырубилась я почти сразу. Выдохлась, видно, от перенапряжения последних дней. Проснулась, кажется, нескоро. Повернулась на другой бок и ушла в более поверхностную дрёму.
Вспомнилось, что меня здесь с легкостью заметят воины Вайда. Однако и это отошло на второй план перед всепожирающим желанием выспаться.
В принципе, их термочувствительным датчикам выслеживания по барабану, под камнем я лежу или на камне.
А на мой потухший еще на Мадженте термоизолятор вряд ли успел перезарядиться, настроившись на систему пурпурианского кокона.
Ночь на Фуксии теплая. А наличие трех лун способствует неплохой видимости. Вдобавок сплю я очень чутко. Помнится, в детстве я могла проснуться от звуков, издаваемых клавиатурой допотопного ноута под папиными пальцами.
Он, как и любой уважающий себя параноик, не доверял свои мысли и планы современным прозрачным таблетам, самозаписывающим диктофонам и в целом всяким там кубам-памяти. Вот и печатал на лэптопе.
Отец жутко злился, когда я прибегала из детской, проснувшись, из-за этого, казалось бы, тихого стрекотания кнопочек. Говорил, мне нужно научиться спать при шуме. Иначе я свихнусь в казарме, где придется ночевать в присутствии целой роты сослуживцев.
Он меня еще тогда готовил к службе. Только просчитался. Я тут… одна…
Была одна. Пока сквозь поверхностный сон не услышала шуршание.
Застыла. Рука автоматически потянулась к голени, к которой была прикреплена метательная звезда. Мой последний оплот. Лазерную пушку у меня отобрали Пурпурные. А кидалась я неплохо.
«Ну что ж, - усмехнулся папа, когда я, еще будучи адептом военной академии, с гордостью ему заявила, что нашла своё оружие. – Сможешь бросаться в мужа тарелками при спорах».