Отступник - стр. 19
Сергей решительно пошел в дом. Лида отправилась следом и, войдя в кухню, с удивлением увидела, что Валяй тащит дрова наверх в мансарду.
– Валька, зачем тебе там дрова? – изумился и Сережа.
– Там у меня есть печурка маленькая, – хмуро пояснил тот.
– Но ведь тепло…
– А если я замёрз? – с вызовом ответил полуголый Валяй и исчез наверху.
В ожидании, когда брат спустится снова, Сережа поставил чайник на плиту и мечтательно сказал:
– Если не обращать внимание на Валяя, место здесь все-таки чудесное! Вчера я говорил, что мне кажется, будто я тут двадцать лет не был. А сегодня мне уже кажется, словно я только вчера отсюда уехал. Ну, будто и не было двух лет отсутствия. Как в детство возвращаешься. Мы же здесь каждые каникулы проводили, пока были детьми… – рассказ снова начался от Адама.
Лида смотрела в окно, стараясь хотя бы рассеянно, но следить за надоевшим уже повествованием. А то Сергей спохватится и если заметит невнимание, обидится просто смертельно.
– … Деревня-то тогда совсем глухая была, несколько жилых дворов и все. Потом сюда хлынули дачники, пустующие дома раскупили, довели до ума, поселили тут разных бабулек, тещ и свекровей на постоянное место жительства… Теперь здесь одновременно и глушь, и народу в деревне около сотни летом живет. Валяя можно считать старожилом. Когда бабка наша умерла десять лет назад, мы с ним приехали сюда на похороны, и оказалось, что дом завещан мне и Валяю. Я оформил документы и вернулся домой, а Валяй остался на все лето, а потом совсем отказался возвращаться. Университет бросил, чудак… Так и живёт тут. Одиноко и довольно замкнуто. Удивительно, что до сих пор на человека похож… Правда, он все время норовит меня разубедить в последнем.
– На что же он живет и содержит дом в таком идеальном порядке?
– Сам не перестаю удивляться, – отмахнулся Сергей. – Он говорил, что на зиму устраивается на подсобные работы в сельсовете, это здесь, в семи километрах, в Капошицах. Плотничает там, печи топит. А летом тунеядствует. Зимой-то я ни разу здесь не был, да и летом не каждый год. А у Валяя, видно, натура такая: дикая жизнь ему в радость. Не знаю я, почему его это все устраивает, я бы и полугода здесь не протянул на его скудных грошах, с голоду бы помер. Правда, его ещё лес и огород кормит тогда, когда денег не на все хватает. Я пытался посылать ему переводы, а он все мне вернул и оскорбился, чудак… Мне, как человеку, необремененному семейством, не составляло бы труда иногда побаловать единственного братишку. Тем более, что я уверен: Валька не стал бы переводить деньги на выпивку и прочие порочные излишества. Но он не хочет ничего брать. Такой уж мой братец на редкость принципиальный субъект, до противного…
– В нашем семействе все качества развиты не слегка, а до противного! Это и к тебе относится, мой прирожденный рассказчик… – раздался сверху голос Валяя. Он сошел с лестницы и заметил: – Я сейчас ещё за дровами в сарай прогуляюсь, а вы тут не скучайте…
– Скажи лучше, какого черта ты ночью действовал Лиде на нервы? – огрызнулся Сергей, задетый тем, как поименовал его Валяй.
– Это не я… – угрюмо вздохнул Валяй. – Ко мне, видите ли, иногда наведывается полтергейст… Обычное явление в наших краях. Шалит помаленьку, но никого не трогает.
– Трепач, – Сергей сплюнул в сердцах. – Ну что ты за человек, в самом деле? Вот зачем ты давеча Лиде наплел про этого парнишку? Какой ещё, к черту, сын? – вспомнил Сергей ночной разговор.