Отшельник - стр. 59
Вдруг на улице раздался оглушительный грохот, и он поднял руки, закрывая лицо. Потом понял, что мимо промчался огромный пикап, откуда несется громкая музыка; в пикапе три парня. Он посмотрел в зеркало заднего вида и оцепенел, увидев Алину. Она сидела на заднем сиденье и улыбалась как ни в чем не бывало. Ее улыбка раздражала.
– Сейчас у меня на тебя нет времени. Я жду клиента.
– Я твоя клиентка, Четырехпалый.
– Убирайся из моей машины к черту! – Его левая рука гудела, так хотелось ударить по зеркалу, в котором отразилась Алина, как будто так он мог ее уничтожить.
– Ни за что! – расхохоталась женщина. – Давай вези меня в аэропорт.
– Я отказываюсь тебя везти. Вылезай из моей машины!
– Почему? Тебе что, деньги не нужны?
– Преступников не вожу.
– С каких пор? – Алина снова рассмеялась.
– Мне не нужны твои деньги.
– Езжай, – скомандовала она. Она умела манипулировать людьми, легче выполнить то, что она просит, чем сопротивляться.
Эрхард круто развернулся на сиденье. На ней костюм цвета лосося; на лоб сдвинуты темные очки в золотой оправе. Наряд вульгарный, и все же в нем она выглядит лучше, чем обычно.
– Чего ты хочешь? Сегодня рейсов больше нет.
– Мне нужно прокатиться во «Дворец».
– Разве не завтра?
Она снова засмеялась. Очевидно, ее забавляло все происходящее. Похоже, она была пьяна. Во всяком случае, выглядела пьяной.
– Сегодня я должна там переночевать.
– Тогда какого черта ты вызвала меня? Могла бы попросить еще тридцать водителей. Или полицейских. Пусть они тебя подвозят.
Но, еще не договорив, он понял: она вызвала его, чтобы позлорадствовать. Показать, что она поступит именно так, как хочет. И никто не смеет ей указывать.
– Потому что ты напоминаешь мне моего отца, – объяснила Алина. – Старого, злого и жалкого.
– Его в самом деле можно пожалеть, ведь его дочь шлюха.
– Ему плевать. Козел драный.
– Ни один родитель не может быть равнодушным к такому, – я имею в виду, ему не плевать.
Алина снова засмеялась. Он тронулся с места. Лучше поскорее со всем покончить.
– Это только по-твоему, Четырехпалый!
Он молча ехал по проспекту в сторону дюн. Его пассажирка без умолку тараторила о Мадриде, о покупках и о подруге, у которой сорок пар туфель. Надо не забывать переключать передачи. Эрхард включил кондиционер, чтобы в салоне стало прохладнее.
– Кстати, имей в виду, – сказала она, когда они поворачивали на Сто первую магистраль, – я обо всем подумала. Правда подумала. Ты заставил меня обо всем подумать. Понимаешь, я взвесила все за и против. Что делать? Взять деньги или послушать старину Четырехпалого? Я говорила с Тиа, и она так рада, что я поеду в Мадрид, и…
– Замолчи. Ничего не желаю знать. Не хочу знать, почему ты так поступаешь. Ты… ты такая невероятная эгоистка, что мне не…
– Эгоистка? Нет, дьявол тебя побери, я не эгоистка. Ты понятия не имеешь, что мне пришлось пережить. Я не эгоистка, и не плохая, и не…
Настала очередь Эрхарда засмеяться.
– Ты просто дура. Ты такая невероятная дура, что мне страшно думать о будущем. Из-за таких, как ты, я боюсь за будущее.
Оба умолкли.
– Зато ты святоша… святее папы римского, – заявила Алина. – Говорю тебе, я обо всем подумала. Но я не могу себе позволить отказаться. Не могу.
– Заткнись.
– Я не убивала мальчика. Я ничего плохого не делала.
– Но из-за тебя и твоей поездки в Мадрид полицейские так и не узнают, что случилось.