Отшельник - стр. 47

– Я не вру. У полицейских я не взяла ни цента.

– Но…

– Мне не полиция платит.

– О чем ты? – Эрхард вспомнил слова Берналя о том, что женщину «простимулировали». Эрхард не сомневался в том, что Берналь имел в виду деньги.

– Деньги дает кто-то другой. Я не знаю кто. Полицейские миллион раз твердили, что мне платят не они, а какой-то тип из местных, махореро. Он, мол, хочет, чтобы проблему решили как можно быстрее. И перестань так на меня смотреть. Я правду говорю. Так они сказали.

– Сколько? – Эрхард понимал, что сумма, возможно, в десять раз больше тысячи евро.

– Пять тысяч за каждую неделю, что я просижу в тюрьме. И билет на самолет до Мадрида, если мне надоест здесь, на острове.

Он смотрел на нее. Разговорившись, она забыла о том, что надо бы прикрыть грудь. Она с удовольствием поедала разноцветные зефирины, которые достала из сумки, и мирно беседовала с Эрхардом, словно они просто друзья и встретились в баре. Эрхард никак не мог сообразить, кого же она ему напоминает. Она немного смахивала на Беатрис: у нее такие же волосы, только короче, и такой же цвет кожи, и такая же фигура, правда, у Алины короче ноги… Нет, не Беатрис. Она похожа на певицу Ким Уайлд, если бы та десять лет провела на панели. Ким Уайлд в виде пухленькой девчушки, которая обожает мерзкие сладости, наркотики и мохито.

Он сделал большой глоток из горлышка.

– Я куплю тебе билет на самолет. И может быть, дам тысячу евро.

– Ты дурак? – Алина пристально посмотрела на Эрхарда.

– Больше у меня нет.

Честность… Он не ждал, что его слова произведут на нее впечатление.

– Слушай, даже если бы я захотела…

– Скажи, что не хочешь лгать в суде. Скажи, что передумала.

– И что хорошего? Это ни на йоту не поможет. Вместо меня найдут другую, которая заберет мои деньги и выпивку на Пласа-Майор в Мадриде!

Может быть. Но бесконечно это продолжаться не может.

– Значит, после меня ты перекупишь следующую, а потом ту, что будет после нее? На всех тебе не хватит денег!

Эрхард злился, – все сводится к деньгам. Но она права. Денег у него нет. Тысяча для нее, если она в самом деле согласится, да еще придется добавить билет на самолет, он не знает, где найти столько денег. Во всяком случае, быстро.

– Если ты в самом деле хочешь вывести их на чистую воду, почему не обратишься в газету, в «Провинсию»? – Это самая крупная газета на острове.

Эрхард задумался.

– Потому что дело должна расследовать полиция, а не газеты. С ребенком ужасно обошлись. Совершено преступление.

– Его что, задушили? – Алина нахмурилась, вдруг выхватила у Эрхарда бутылку, отпила. Скорее всего, ей не показали снимков и не рассказали, как именно умер ребенок. Она не глядя взяла вину на себя. Тем хуже…

– Нет, уморили голодом. Сволочи…

– Я уже не могу пойти на попятную, – сказала она.

– Что они тебе сказали?

– Все дело в том махореро. Он какая-то важная шишка.

– Они тебе угрожали?

– Нет.

– Он один из «Трех пап»?

– Да не знаю я. Может быть.

– Ты ведь еще не взяла деньги?

Алина оглянулась по сторонам – явно в поисках одежды. Эрхард нигде не видел ее тряпок – черного платья и золотой блузы.

– Ты еще не потратила деньги?

– Я потратила все, что у меня было, – сказала она, поднимая с пола маленькие трусики.

– Сколько? Сколько ты потратила?

– Две тысячи, а может, и больше.

У Эрхарда голова пошла кругом. Он не понимал, как можно за день или два потратить столько денег.