Отсчет теней - стр. 47
– Арбан бы скривился на этих твоих словах, нари, – прищурил глаз Лукус.
– Тот Арбан, который пришел в Эйд-Мер – да, – кивнул Хейграст. – А тому Арбану, которого вытащил Аенор с могильного холма, я бы ничего этого не сказал.
– Я скучаю по нему, – прошептал Дан.
Когда джанка подходила к Шину, Дан уже вполне освоился с корабельной жизнью. Правда, кроме возни с парусом и неожиданно трудного управления рулем пришлось вновь упражняться с Хейграстом на найденных по этому случаю Стаки в трюме деревянных палках, но к концу недели и это вновь вошло в привычку. Кроме всего прочего, нари беспрерывно ворчал, что от долгого сидения ноги забывают, что такое дорога, но именно ноги к каждому вечеру у Дана уставали больше всего. Порой только окрик Стаки приводил мальчишку в себя: «Тише, сумасшедшие! Парус порвете! Зачем я только достал вам эти палки!»
Зато Лукус преобразился. Пожалуй, он выглядел более счастливым, чем когда видел под ногами какой-то редкий цветок. На стоянках белу сбрасывал одежду, зажав в зубах нож, бесшумно нырял в воду и ни разу не показывался на поверхности, не подняв над водой рыбу размером не меньше локтя. Аенор тут же начинал волноваться и скулить, джанка – раскачиваться, а Стаки – изрыгать замысловатые морские ругательства. Что и говорить, всякий раз добыча исчезала в ненасытной пасти пса.
– Как было бы хорошо, если бы, оставаясь большим, этот пес гадил как маленькая собачка, – морщась, заметил Дан, очищая палубу после очередного опорожнения Аенором кишечника.
– Кто тебе мешает научить его делать это в воду? – удивился белу.
– Никто, кроме Стаки, – вздохнул мальчишка, покосившись на дремлющего на носу старика. – Он уверяет, что, если пес подойдет к борту, джанка может перевернуться.
– И он прав, – отозвался Хейграст, удерживая румпель. – Правда, боится пса он зря. Меня больше беспокоит, как бы Аенор не разучился от долгого лежания на боку стоять на лапах.
Услышав свое имя, пес поднял голову и довольно зевнул. Ему путешествие нравилось не меньше, чем Лукусу. Перевернувшись на спину, Аенор изогнулся и засеменил лапами в воздухе, демонстрируя, что с его конечностями все в порядке.
– Не смей! – повысил голос нари. – Или действительно джанку перевернешь, или мачту сломаешь.
– Послушай, нари, – Дан свесился с борта, пригляделся к прозрачным струям и вскочил на ноги, – что это за рыбы? Они не меньше чем по четыре локтя каждая!
Рядом с джанкой в воде стремительно извивались длинные, гибкие тени.
– Риллы! – улыбнулся Лукус. – Скоро Шин. Не больше дюжины лиг осталось! Надо будить Стаки.
– Что за риллы? – не понял Дан.
– Это звери, – почесал нос Лукус. – Такие же как варги, только маленькие. Он обитают на мелководье, заходят в русла рек. И в Салмии, и в Империи их считают священными животными.
– Почему? – не понял Дан.
– Они поют или плачут по ночам, – улыбнулся Лукус. – Впрочем, ближайшей же ночью услышишь сам. На самом деле это бывает только летом – так самец ухаживает за самкой.
– Они плачут по погибшим морякам! – с укором покачал головой, поднимаясь, заспанный Стаки.
– И после этого он будет говорить, что не верит в магию? – скривился Лукус. – Зато верит в сказки!
– Сказки это или нет, а историй, как риллы спасали тонущих и даже отгоняли варг, я не только знаю предостаточно, но и сам кое-что испытал, – проворчал старик, разворачивая припасенную лепешку в локоть в поперечнике.