Отрок. Покоренная сила - стр. 36
– И при таких малых силах целой сотней раскидываться? Не били вас как следует, страху не знаете.
– У переяславского князя больше?
– Три тысячи кованой рати. И каждый вольный муж по первому знаку за оружие взяться способен. И из Киева подмога быстро приходит. А киевский князь может и десять тысяч собрать. Не сразу, конечно.
«Да, в нынешней Европе, после развала империи Карла Великого, многотысячных армий нет. Три сотни викингов брали на щит такие города, как Гавр, Париж, Генуя. На Руси та же ситуация. Да и где взять людей? Сколько сейчас вообще населения? Миллион? Полтора? Вряд ли больше.
Где-то я читал, что во времена призвания варягов на территории будущей Руси проживало пятнадцать славянских племен или племенных союзов. Численность каждого из них определялось как «тьма», то есть десять тысяч. Оценка, конечно, очень приблизительная, но вряд ли общая численность достигала хотя бы четверти миллиона.
С тех пор прошло два с половиной века – десять поколений. Пять-семь детей в семье ЗДЕСЬ не редкость, а норма, но высокая детская смертность, войны, эпидемии, неурожай… Пожалуй, до двух миллионов не дотянет, хорошо, если полтора есть. И это на огромной территории – почти половине Европы. Прав Митька – сотней профессионалов, по нынешним временам, пренебрегать нельзя».
Следующей темой, заинтересовавшей Дмитрия, оказалась отдаленная перспектива.
– Когда выучимся, где служить будем: в княжеской сотне или в воеводской дружине?
«Да, сэр, парень субординацию понимает и разницу между боярской и княжеской службой тоже. Другие даже и не задумываются о таких тонкостях».
– Хочу дать тебе под начало десяток, согласишься?
– Чему учить? – Дмитрий еще раз порадовал Мишку – сразу понял свою главную задачу.
– Ты в Турове сам все видел.
– Верхом я не хуже вас могу…
«Еще бы, в степи вырос!»
– …Кинжал могу метать, но хуже, чем вы, и только один. Сулицу тоже могу, но не очень пока, да и не упражнялся давно. А самострела в руках не держал.
– Так и никто, кроме меня и братьев, не держал. Будем учить.
– Меня учи отдельно, – сразу же поставил условие Дмитрий, – и быстрее, иначе какой я десятник?
– А мы все учиться будем, и я тоже. Вот Роська, единственный из нас, кто с кистенем хорошо обращаться умеет, будет нас всех учить. А еще мы с Петькой всех грамоте учить будем. Ты случайно не грамотный?
– Отец учил, но подзабылось…
– Ничего, вспомнишь. Значит, так, ставлю тебя десятником третьего десятка, сотник Корней, я думаю, будет не против. Ты из воинского рода – отец воином был, а дед?
– Тоже, и прадед, и прапрадед, – с законной гордостью перечислил новоиспеченный десятник. – Наш род из Любеча вывели.
– Выходит, ты полянин. А прозвище у твоего рода было?
– Нет.
– А как прапрадеда звали, знаешь?
– Никола Вихорь.
– Значит, ты – пятое колено воинов Вихревых. Гордись!
Митька помрачнел и отвернулся.
– Что такое, Мить?
– Нечем мне гордиться – родня неотомщенной осталась.
«Однако, сэр Майкл, в молодом человеке живет самурайский дух! А сестру он, похоже, уже в мыслях похоронил».
– Как того черниговского князя звали?
– Не знаю, я его даже не видел.
– Но хоть что-нибудь знаешь?
– Нет, – Митька закусил губу и потер рукой жуткий шрам, наискось пересекающий лоб. Было заметно, что он старается не показать перед старшиной слабости. – Я думал, что со Своятой как-нибудь в Чернигов попаду, смогу что-то разузнать… А он – то в Киев, то в Ростов, даже в Берестье были, а в Чернигов… – голос у парня прервался.