Отражение темных снов - стр. 8
Амалия
Юлианну я знала с детства, сколько себя помнила. Мы жили рядом, в соседях. Обе в неполных семьях. В первый класс пошли в одну школу, сидели за одной партой все школьные годы. Не помню, когда я начала ей завидовать. Сначала по мелочи. К примеру, у неё, как у меня – необычное имя. Но её все поголовно зовут вполне приемлемо – Юля, а у меня нет приличного уменьшительного имени. В четвертом классе пришел новенький, обозвал «Малькой». Это разве имя? Вполне подходящая кличка для собаки. Я его отколотила, чтобы запомнил. Эта кличка всплывала и позже, но после шестого класса за «Мальку» я уже сама не дралась, всегда находились заступники. С чего вздумалось моей дражайшей мамочке записать меня Амалией? Имя – древнегерманское, и еще в других языках есть, даже в арабском. Но мне от этого не легче. И обозначает оно – «труд», «работа». Получается, мне суждено всю жизнь вкалывать, как лошадь? А у Юльки есть даже второе имя, по православному она – Ульяна.
Хотя мы жили с ней с одними мамами, у Юльки имелся отец. Он платил алименты, она регулярно ездила к отцу в гости, он дарил подарки на Новый год и в день рождения. Юля щедро делилась со мной своими подарками, но меня это лишь раздражало.
Учеба давалась Юлианне легко. Она играючи решала самые сложные контрольные, легко расправлялась с домашними заданиями. А я у неё списывала. Она еще и много книжек читала, даже стихи, чего и никак понять не могла. Я предпочитала ходить в кино или гулять с мальчиками. Потом в девятом классе меня вдруг стукнуло, что надо учиться, чтобы пробиться в этой жизни. Мне приходилось сидеть и часами корпеть над тетрадками и учебниками. Юля всегда проверяла мои работы, часто находя ошибки и исправляя их. Так что я стала числиться хорошисткой, почти отличницей.
В детстве я любила смотреться в зеркало на шифоньере, иногда ставила рядом с собой Юлю. В зеркальном стекле отражались две девочки. Юля стояла худенькая, маленькая, невзрачная, а я – рыжеволосая красавица. Грива блестящих рыжеватых локонов спадала по спине до талии, нежная белая кожа сияла, несколько задорных веснушек на прямом носу. Мама говорила: «Тебя Господь в молоке с золотом искупал». Серо-зеленые глаза, опушенные густыми ресницами, смотрят прямо и весело, красивые губы сияют в улыбке, видны ровные белые зубки. Всё это – я, словно сказочная принцесса. И жизнь меня ожидает сказочная, не зря же природа дала мне такую красоту. Не то, что Юлька: тихая мышка, остренький носик, глазки в пол, прилизанные волосы, смуглая кожа. Но способная! Мне бы часть таких способностей, как у Юльки, и я стану владеть миром! И судьба дала мне этот шанс!
На лето мать часто отправляла меня на дачу к бабушке. Терпеть её не могла! И дачу, и бабку! Сначала забитая дачниками электричка. Затем от электрички тащились полтора часа до этой развалюхи, что бабка торжественно именовала дачей. Туалет деревянный, на улице, ни бани, ни душа, чтобы помыться. Бабка заставляет полоть свой огород каждый божий день. Одна отрада – сходить искупаться на речку. И то с боем. «Зачем так часто мыться? Раза в неделю хватит».
Нам было по 13 лет. Юлианна уже догнала меня в росте, но оставалась тощей и плоской. У меня же выросла соблазнительная грудь, пополнели бедра, и я, по примеру матери, стала красить ресницы и брови в парикмахерской. Мальчишки ходили за мной гуртом, а Юля ни разу ни с кем не дружила. Я уговорила отправить со мной на дачу Юлианну, иначе категорически отказывалась ехать. Матери посовещались и разрешили. Как сейчас понимаю, для них наставало время личной жизни. При Юльке бабка не зверела, грядки обрабатывала сама, мы только поливали. Мы могли гулять по длинной улице и каждый день купаться в речке. В тот день, как обычно, шли с купания. Зашли на брошенный участок полакомиться малиной. Я ела малину, залезла в гущу кустов и ничего не видела. А Юлька потащилась в дом. Потом что-то брякнуло, я забеспокоилась, побежала в дом и увидела жуткую картину: на полу лежал мужик с головой в крови, а Юлька сидела над лестницей, обхватив себя руками, раскачивалась из сторону в сторону и мычала. Не помню, как утащила Юлю оттуда. Мы сели на поваленное дерево в лесу, я обняла её, прижала к себе, гладила и успокаивала.