Отражение. Опасность близко - стр. 25

– Дело не во мне. Ты… такой усталый. Прежде я всегда видела тебя в самой лучшей форме. Этим утром произошло что-то ужасное?

Он немного покраснел, услышав мой комплимент, но на его лице по-прежнему читалось беспокойство.

– Все в полном порядке. Я просто очень волнуюсь перед тем, как оказаться с тобой на вершине купола.

– Тогда я ничего не понимаю. Почему ты так ужасно выглядишь?

Выражение озадаченности на его лице неожиданно сменилось пониманием.

– Конечно, ты тоже можешь это видеть!

– Видеть что?

– Мы нечасто спускаемся сюда, потому что здесь внизу, далеко от купола, ясно просматривается состояние нашего сознания. Наверное, я кажусь тебе очень несчастным?

Я молча кивнула, потому что парочка туристов остановилась, чтобы посмотреть на гробницу, а затем пошла себе дальше.

– Я… Я думала, что ты волнуешься. Ты и сам только что подтвердил это, но кажешься ты, ну, скажем, убитым горем.

– Поверь мне, это совсем не так. Как тебе известно, я счастливейший дердж из всех дерджей, но внизу создается впечатление, что я готов свести счеты с жизнью. Вот почему мы надеваем капюшоны. Кэтрин приходила сюда только однажды. Я больше не хочу видеть что-либо подобное. – Он вздрогнул при этом воспоминании.

– Значит, именно таким несчастным ты и должен выглядеть? Правильно?

– Видимо, да. Некоторые, особенно те, кто пробыл здесь немало времени, не слишком отличаются от себя наверху, но, думаю, это потому что они давно перестали пытаться выглядеть благообразно. Я же немного удачливее их.

Я посмотрела на него с неприкрытым любопытством. Его тело было уже достаточно плотным, чтобы я могла видеть морщины на его лице, тени под глазами, впалые щеки.

– Честно говоря, Кэллум, здесь внизу ты кажешься человеком среднего возраста. Давай поднимемся наверх, где ты вновь станешь, как обычно, молодым и красивым.

– Это мне подходит, – улыбнулся он, и улыбка мгновенно осветила его угрюмое лицо. – В следующий раз, когда мы пойдем этим коротким путем, я надену капюшон, чтобы не пугать тебя.

Я улыбнулась ему в ответ, но по моей спине пробежала легкая дрожь. Амулет и святой Павел, как обычно, готовы были приложить все усилия к тому, чтобы сделать мою жизнь поистине странной.

Когда мы шли по огромной мозаичной звезде в главной части собора, я опять исподтишка посмотрела на него и с облегчением увидела, что на уровне земли он стал гораздо больше похож на обычного себя. Он остановил меня, прежде чем мы подошли к основанию главной лестницы.

– Можно попросить тебя об одолжении?

– Конечно.

– Ты не возражаешь, если мы ненадолго остановимся в Шепчущей галерее? Кто-то оттуда очень хочет поговорить с тобой.

Я довольно долго колебалась. Мне определенно не хотелось снова разговаривать с Мэтью. Это очень интимная вещь – пустить к себе в голову еще кого-то с амулетом. Было как-то неправильно позволять такое кому-то, кроме Кэллума, но я понимала, что, наверно, не должна перечить ему.

– Да, конечно. О чем он хочет поговорить?

– Это не Мэтью, это Оливия.

– А она-то тут при чем?

– Ей очень плохо из-за того, что случилось с Кэтрин, и она боится, что ты считаешь, будто в этом была и ее вина.

Я почувствовала легкий укол совести. Я невзлюбила Оливию, никогда не видав ее, только потому, что Кэтрин сказала мне, будто Кэллум предпочитает ее мне. Я знала, что это подло и мелочно с моей стороны, и я верила Кэллуму, заявившему, что все это неправильно, но по-прежнему не жаждала разговаривать с ней. Но если Кэллум хочет от меня этого, значит, я это сделаю.