Отпусти своего демона - стр. 24

Когда Гретхен заканчивала смену, Джек подхватывал ее у клиники. Они ехали куда-нибудь перекусить, и девушка рассказывала новости, в красках описывая врачей и пациентов. Джек слушал с интересом – два года назад он сам лежал в этой клинике, раздавленный свалившимся на него несчастьем. Сейчас тот драматический период в жизни воспринимался с легкостью, но тогда Иван еле держался, чтобы не впасть в отчаяние. Операция за операцией, и ноль результатов. Ситуация казалась безысходной, и надежда таяла с каждым днем. Если бы не общение с разговорчивой ироничной медсестрой, Иван впал бы в беспросветное уныние. Гретхен отвлекала его, заставляла чувствовать жизнь. Рядом с ней слепота пугала Ивана меньше.

Зрение вернулось, и страхи остались далеко позади. Джеку было любопытно узнать, что происходит в клинике, как поживает доктор Вангенхайм и над каким новым пациентом издевается Гретхен.

– Ни над кем я не издеваюсь, – жаловалась она. – После того, как ты выписался, мне совсем не везет на пациентов. Все мрачные, обделенные чувством юмора.

– Ничего странного, – улыбался Джек. – Потерять зрение не очень-то весело. Я вроде бы тоже комиком не был.

– Комиком – нет. Но оценить мои шутки мог. Кроме того, у тебя было преимущество.

– Какое же?

– Привлекательная внешность.

Мобильный известил об sms. Гретхен сообщала, что закончит пораньше. Джек довольно улыбнулся.

Они сидели в кафе и пили горячий глинтвейн. Гретхен о чем-то рассказывала, а Иван завороженно следил, как двигается мягкий треугольник ее подбородка. Хотелось аккуратно поднять его вверх двумя пальцами и близко-близко посмотреть в большие песочного цвета глаза.

– Ты меня слушаешь, герр Иван? – внезапно спросила она.

– Не очень, – не стал он лукавить. – Но ведь это тебя не смущает? Тебе в принципе нравится говорить, а слушает кто-то или нет – не так уж важно.

– Я бы плеснула глинтвейн тебе в лицо, не будь он таким вкусным, – призналась Гретхен.

– Не отказывай себе. – Иван усмехнулся. – Я закажу еще.

Повисла короткая пауза. Гретхен больно пнула его ногу мыском сапога. Джек взял ее руку и поднес к губам. Пальцы были мягкие, гладкие и пахли миндалем.

Гретхен повернула голову в сторону телевизора над потолком. Показывали известную звездную пару.

– Они женаты давно и удачно, – неожиданно произнесла она. – Пора им уже развестись. Он слишком красив для брака.

Джек проследил за ее взглядом:

– Какая тебе разница? Ты вряд ли сможешь им воспользоваться.

– Понимаю. Но мне важно, чтобы он был одинок и несчастен.

Джек засмеялся. Гретхен как никому другому удавалось его развеселить.

– У тебя предменструальный синдром?

– О нет, что ты. Я сейчас вполне адекватна, – оскалилась Гретхен. – А при ПМС у меня бывает два состояния. Первое – чудовищное, яростное желание убивать. Желательно автоматными очередями. С фонтанами крови и воплями жертв. Второе – мрачная замороженность. Тебе лень шевелить даже пальцем, лень думать и чувствовать. Ты не испытываешь ненависти – ведь ненависть энергозатратна. Ты всего-навсего хочешь, чтобы все вокруг умерли. Впрочем, нет, не умерли. Ведь умереть – это какое-то действие, а действия тебя утомляют. Лучше, чтобы все вокруг уже были мертвы. Просто мертвы.

Джек прикрыл рот ладонью, чтобы не захохотать в голос.

– Предупреди меня заранее. Буду держаться подальше от тебя в этот период.