Отпуск с бывшим мужем - стр. 10
Эх, была б она поумнее…
Знала бы свое место. Понимала бы, что в ее положении лучше прогнуться, чем ломаться.
Поведи она себя, как нормальная баба, поплачь мне в жилетку, расскажи, как любит и что не хочет меня терять… Хрен с ним, я б, может, даже не разводился. Немного унижения, немного правильных слов, несколько обещаний — и я бы, возможно, передумал. Подумаешь, интрижка на стороне. У кого их не бывает?
Ведь с Алькой мне всегда комфортно. Знаю каждую ее привычку, каждую реакцию. Она — мой дом, обжитой, настроенный под меня. Как старые домашние тапочки — не самые красивые, но такие удобные.
А Лика, как ни крути, кот в мешке.
Красивая, молодая, свежая. Но что стоит за этой внешностью? Еще непонятно, какова она в быту, имеет ли достаточно навыков, чтобы содержать все так, как я люблю и как я того достоин. Сможет ли вовремя заткнуться, когда я устал? Поймет ли с полуслова, чего хочу?
Придется силы тратить, муштровать, обозначать границы, в рамки ставить, как я делал с Алькой в начале наших отношений.
Она-то мне, считай, девочкой досталась — в двадцать лет. А мне к тому времени исполнился тридцатник. Я знал, чего хочу от жизни, и грамотно ей это показал.
Помню, как она первый раз приготовила борщ. Слишком много лука, недостаточно мяса, и свекла какая-то водянистая. Я тогда не стал есть — молча встал из-за стола, вылил все в унитаз и заказал бургер. Только себе.
«Когда научишься готовить нормально, тогда и будешь есть нормальную еду», — сказал я ей тогда.
Она ушла из дома, обиженная до невозможности, целый день работала в салоне, дулась на меня даже ночью. Но… На следующий день борщ был идеальным.
А как она пыталась развешивать свои фото пейзажей по стенам! Безвкусица, конечно.
Типа она всегда мечтала попробовать профессиональную фотографию. Природа ей нравится, видите ли.
Я не выдержал, высказал ей: «Что за детский сад? Ты в кукольный домик играешь или серьезную семью строишь?»
Сорвал все, сложил в коробку.
Отрезал строго: «Когда заработаешь на свой дом, тогда и вешай что хочешь. А пока живешь в квартире, купленной на мои деньги, изволь уважать мои вкусы».
Больше она не пыталась «украшать» нашу квартиру без моего разрешения.
Эх, были времена, когда она все это хавала с дорогой душой. А сейчас…
Изменилась с годами, вредная стала.
Лучше бы я не разрешал ей заводить собственный салон. Свое дело изрядно прибавило ей гонору…
Главное — я был уверен, прогорит. А она не то что не прогорела, но прибыль получает, причем неплохую.
Незаметно подсаживаюсь к Альке поближе. Она вздрагивает, но не отодвигается — видимо, не хочет показывать слабость. Гордость всегда была ее проблемой.
Принюхиваюсь к ней… В ноздри ударяет незнакомый, но притягательный аромат.
У нее новые духи? Не шанель, как обычно.
Что-то более дерзкое. Вишня, миндаль и какие-то специи. М-м-м… Вкусно пахнет. Непривычно. И почему-то раздражает. Для кого она так изменилась? Кто теперь вдыхает этот аромат, уткнувшись в ее шею? Не просто ж так она…
Внутри что-то неприятно царапает. Но я отбрасываю эти мысли.
Кто на нее позарится, в самом деле?
Это она для меня старается! Знает ведь, как я люблю дорогие духи. Вот и выпендрилась…
Новая мысль резко поднимает градус моего настроения.
Может быть, Алька уже остыла, не так сильно злится? Вдруг уже пожалела, что так резко подала на развод? Наверняка так и есть! Просто треклятая гордость не позволяет пойти на примирение первой.