Откупоривая тайну. Приключения со смыслом - стр. 31

До сих пор наблюдение ничего подозрительного не выявило, хотя Ян вёл активную жизнь. Пивные ларьки, книжные и эзотерические магазины, закусочные «Макдоналдс», квартиры друзей, реже – незамужних женщин, винно-водочные отделы супермаркетов – вот практически исчерпывающий перечень объектов, постоянно посещаемых Яном в различной последовательности. Также изрядное время Ян проводил в непонятных для следивших за ним скитаниях – он мог часами блуждать по живописному парку, прихлёбывая пиво и дымя сигаретой, иногда шастал по вокзалам, шатался по различным районам Москвы. Это возбуждало подозрения, что Ян хочет передать или получить секретные материалы. Следившие за ним чекисты осматривали даже пустые пивные банки, которые он выбрасывал там же, где допивал, но так ничего и не обнаружили.

И вот теперь Ян поселился в общаге. В общаге же он впервые включил свой прибор – научное спецоборудование зафиксировало излучение генератора хронополя. Сходные работы проводились и в российских секретных лабораториях, но результатов было ещё меньше, чем у американцев, в том числе и потому, что политика властей по отношению к науке привела к исходу реальных учёных в западные страны. С учётом этого Яном решили заняться плотнее и направить к нему специального агента, который, тем или иным образом войдя в контакт, смог бы вытащить из Яна по возможности больше информации, а заодно отследить шпионские связи, если таковые были. Эту задачу поставили перед отцом Сергием, который давно жаловался, что засиделся в своём приходе и устал писать докладные по результатам принятых исповедей, и что его долго не повышают в звании. Спецзадание давало Сергию шанс, и он был искренне рад видеть Яна. К тому же оправдался его тезис, что увлекающийся духовными материями и любящий интеллектуальные дискуссии Ян клюнет на образ священника.

Однако в тот вечер Сергию пришлось непросто – Ян заставил попотеть батюшку в погонах. Он не единственный возражал батюшке, с ним заодно выступала ещё пара студентов, но их критика скорее походила на ёрничество и легко опрокидывалась отцом Сергием. А вот крепкие и слаженные аргументы Яна били точно в цель, причём били увесисто.

Один только пример. Батюшка разродился длинным монологом о том, что православный человек обязательно исповедуется и причащается по воскресеньям, во время исповеди он с сокрушённым сердцем перечисляет все свои грехи, раскаиваясь в них, и искренне решает для себя больше их не совершать.

Дослушав батюшку, Ян сказал:

– А я вот гаишника в храме видел! Настоящего! Он свечи ставил, поклоны клал, крестился!

– И что? – аккуратно поинтересовался батюшка, чувствуя подвох.

– Как что? – удивился Ян. – Вы говорите, что настоящий православный на исповеди раскаивается и принимает решение больше не грешить. Как же тогда получается: гаишник всю неделю берёт взятки, потом в выходные искренне кается и решает больше этого не делать, а после по слабости душевной снова идёт брать взятки? Или, может быть, так: рассуждая по понятиям барыги, он приходит в храм не затем, чтобы молиться, а чтобы отбашлять Богу за прегрешения свои и, очистившись таким образом, отправиться грешить вновь?

– Ну, вы слишком строги к гаишнику! – примирительно сказал отец Сергий, выигрывая время, чтобы обдумать ответ.