Открытие ведьм - стр. 69

Этого не заметил бы ни один человек, но мне вспомнилось детство, когда мама таким же движением пекла блинчики или складывала глаженое белье. Зажмурившись, я приготовилась к вероятным последствиям.

Зазвонил телефон.

– Простите, надо ответить, – извинился ректор, – присаживайтесь.

Я устроилась подальше от Нокса на жестком деревянном стуле с прямой спинкой (на него обычно усаживали проштрафившихся молодых сотрудников).

Окончив разговор, ректор подошел ко мне с бокалом шерри в руке:

– Это вице-канцлер. У нас не хватает двух новеньких студентов. Прошу меня извинить – пойду разберусь, а вы пока поболтайте.

Вдалеке отворилась дверь, послышались голоса, и все стихло.

– Не хватает студентов? – повторила с ехидцей я.

Все это, конечно, работа Нокса – и переполох, и телефонный звонок.

– Неприятный случай, правда? Зато мы с вами сможем поговорить без помех.

– О чем? – Я вдыхала аромат шерри, молясь о скорейшем возвращении ректора.

– О многом.

Я покосилась на дверь.

– Николас будет занят все это время, – сообщил Нокс.

– Предлагаю поторопиться, чтобы ректор мог вернуться к своему шерри.

– Как пожелаете. Скажите, доктор Бишоп, – что привело вас в Оксфорд?

– Алхимия. – Так и быть, отвечу на его вопросы – хотя бы ради того, чтобы Марш поскорей вернулся, – но не скажу ни слова больше необходимого.

– Вы должны были сразу понять, что «Ашмол-782» заколдован. Это заметил бы всякий, в ком есть хоть капля крови Бишопов. Зачем же вы сдали его? – Карие глаза Нокса буквально сверлили меня. Рукопись была нужна ему не меньше, чем Мэтью Клермонту, – а может, и больше.

– Закончила с ним работать, вот и сдала, – напряженно-спокойным голосом ответила я.

– Значит, рукопись вас нисколько не заинтересовала?

– Нисколько.

Он скривил губы, прекрасно зная, что это ложь.

– Вы поделились своими наблюдениями с вампиром?

– Вы имеете в виду профессора Клермонта?

Любое создание, не называя по имени представителя чужого вида, дает понять, что не считает его равным себе.

Нокс опять шевельнул пальцами. Я подумала, что теперь он наставит их на меня, но он всего лишь взялся за подлокотники кресла.

– Мы все глубоко уважаем вашу семью и понимаем, что вам пришлось пережить, но ваши неортодоксальные отношения с этим созданием вызывают недоумение. Позволяя себе подобное, вы предаете свой древний род. Это следует прекратить.

– Профессор Клермонт – ученый и мой коллега, – сказала я, не желая говорить о своей семье, – а о рукописи мне ничего не известно. Она была в моем распоряжении всего несколько минут. Я действительно поняла, что она заколдована, но для меня это не имело значения – книгу я взяла, чтобы изучить ее содержание.

– Вампир уже больше ста лет жаждет заполучить эту книгу. Нельзя допустить, чтобы она попала к нему.

– В чем, собственно, дело? – Меня понемногу разбирал гнев. – Вампиры и даймоны не способны накладывать чары. Книгу заколдовали колдуны, и чары восстановились – из-за чего весь сыр-бор?

– Это выше вашего разумения, доктор Бишоп.

– Уж как-нибудь постараюсь понять, мистер Нокс.

Ему не понравилось, когда я указала на отсутствие у него академической степени. Сам он титуловал меня довольно ехидно, словно хотел подчеркнуть, что настоящий эксперт здесь он, а не я. Да, я не пользовалась своей силой и даже потерянные ключи вернуть не сумела бы, но его высокомерие меня крайне бесило.