Открытая дверь - стр. 15
Он был нежен, ласков и настойчив. И она в ту ночь была счастлива, напрочь забыв про испуганное «нельзя». И утреннее пробуждение было волшебным… Ромочка проснулся первым, нарвал с клумбы кучу цветов и принес ей, она сердилась на него, боязливо смеясь:
– Ты что, с ума сошел? Хозяева дачи вернутся и увидят, что все клумбы пустые! Ты точно с ума сошел…
Потом он принес ей кофе в постель. Как в кино. И это тоже было необыкновенно прекрасно, ведь в кино все влюбленные мужчины приносят кофе в постель любимым женщинам. И день был потом долгий и солнечный, тягуче счастливый. И ее внутреннее «нельзя» еще не проснулось и не тяготило испугом, что сделала она все неверно, неправильно. Что кому-то так можно, а ей нельзя. Не имеет она на это права.
Ромочка больше никуда не уезжал, и счастливая круговерть дней продолжалась весь август. Однажды Ромочка уехал в город и вернулся озабоченным, проговорил деловито:
– Надо дачу освобождать, Ириш… У друга предки на днях возвращаются из командировки.
– Ну и хорошо, Ром! Мне уже пора в общежитие заселяться! Сейчас я тут все приберу, вещи свои сложу… Завтра отвезешь меня в город, ладно?
Он только кивнул молча. Потом вздохнул, глянул на нее виновато. У нее сердце сжалось, но улыбнулась ему ласково:
– Чего ты, Ром? Все хорошо… Теперь будем в городе встречаться. В кино ходить будем, гулять…
– Да… Да, конечно. Конечно, будем встречаться…
Поселили ее в комнату вместе с Катей и еще с одной девочкой, началась обычная студенческая жизнь. В середине сентября поехали на картошку, потом вернулись, снова пошли на занятия. А в начале октября она почувствовала себя нехорошо. Голова кружилась, тошнило все время. Катя первая заподозрила неладное, спросила прямо:
– Ириш, давай колись… Было что-нибудь у тебя с Ромочкой, пока на той даче жила?
– Было… Было, Кать… Но неужели?! Ой, Кать…
– С ума сошла, что ли?
– Да как же… Я ж не думала, что так быстро все получается!
– Не думала она! А думать надо было! Что теперь делать-то будешь? На аборт пойдешь?
– Страшно… Нет, я не хочу, я боюсь…
– Ну, тогда рожай! Срочно замуж просись за своего Ромочку! Надо немедленно ему все сказать, слышишь?
– Да слышу, слышу… Да, надо сказать, да…
– Когда вы встречаетесь? Сегодня? Завтра?
– Не знаю… Мы не договорились в последний раз…
– Тогда домой ему звони! Скажи, что надо срочно встретиться!
– Да он сам придет, может…
– А если не придет? Тебя нельзя срок упускать, понимаешь ты это или нет, глупая?
Катя почти кричала, а она не понимала ничего, скованная новым знанием о себе. Организм отторгал его, не хотел в нем жить и в то же время возмущался ее бездействием, посылая приступы тошноты. Запоздалое раскаяние давило тяжестью и подступающим ужасом осознания своего положения – что она наделала, что?
– Иди позвони ему… – уже спокойнее произнесла Катя, проникаясь ее состоянием. – Или хочешь, я пойду позвоню?
– Нет, я сама… – проговорила с трудом и поднялась с кровати.
Вахтерша глянула на нее сначала подозрительно – какие звонки, мол, поздно уже! Но потом все-таки разрешила, и Катя дрожащими пальцами набрала домашний номер Ромочки. Он сам взял трубку и, услышав ее голос, спросил осторожно:
– Что-то случилось, Ириш? Такое чувство, будто ты заплакать собираешься…
– Нет, нет! Просто мне надо с тобой поговорить… Это срочно…