Отказать Пигмалиону - стр. 5
– Он просто бабник, – резюмировал отец опять же после рюмки коньяка.
Юра в отличие от Вадима учился плохо. У него были «хвосты» по всем основным предметам, но на факультете его любили и прощали очень многое. Большинство думало, что это из-за высокопоставленного отца. И зря, Юра действительно был приятен и обаятелен в своем разгильдяйстве. Наконец, он был просто красив.
Дочке Ане, позднему ребенку, исполнилось восемнадцать лет, и она только поступила на исторический факультет.
– Из нее историк, как из меня балерина, – сказал по этому поводу Алексей Владимирович, – все равно замуж выскочит, пошла бы, где попроще. Например, в педагогический.
– Величко свою Настю в МГИМО пристроили, а наша в учителя податься должна?
Семейство Величко, проживавшее двумя этажами выше, было и соперником Варвары Сергеевны, и ее жизненным ориентиром.
– Так она у них страшна как черт, – рубанул с большевистской прямотой Алексей Владимирович.
Это было не совсем правдой, просто по сравнению с Аней Настя Величко казалась простушкой. Аня же с ее светлыми, почти прозрачными глазами и жгучими темными волосами была эффектна, как кинозвезда. К тому же с идеальной осанкой балерины (четыре года в балетном училище при Большом театре, куда девочку устроили «по звонку»). Варвара Сергеевна дочерью была довольна. В меру начитанная, в меру подвижная, умеет спокойно стоять, сидеть и говорить. Замуж ее хотелось выдать поскорее, и даже жених на примете был. Внешне так себе, но весьма перспективный.
– Ты сошла с ума. Как она в него влюбиться может? – сказал Алексей Владимирович.
– Зато отец просто на деньгах сидит. И сынка в обиду не даст – рядом посадит.
– Посадит – слово при его должности может оказаться ключевым, – грубо пошутил Алексей Владимирович.
Дело в том, что отец предполагаемого жениха возглавлял хозяйственное управление одного министерства.
Аня, видимо, не догадывалась о планах матери, поскольку с периодичностью раз в месяц посещала закрытые культурные мероприятия с этим молодым человеком.
– Как тебе Игорь? – осторожно интересовалась Варвара Сергеевна.
– Да никак! Странный какой-то – молчит, сопит. Даже жалко его, – рассеянно отвечала Аня.
– Он хороший мальчик, воспитанный, – гнула свою линию мама.
Теперь, в эти обрушившиеся на их голову времена, женихи подобного сорта теряли в цене. Разговоры о нарушениях финансовой дисциплины в министерствах шли уже не первый месяц, а в газетах печатали раздражающие злорадное любопытство отчеты об обысках в домах хозяйственников.
Все эти беспокойные мысли мучили Варвару Сергеевну, поджидавшую мужа.
Когда звуки, доносившиеся с прудов, стали громче и отчетливее, когда стали слышаться взрывы бесцеремонного смеха, означавшие, что у коммерческих палаток, которые «украсили» периметр старых прудов, собралась шальная молодежь и под пиво, амаретто и спирт «Рояль» начала свой ночной досуг, в квартире Спиридоновых наконец открылась входная дверь.
– Леша, это ты?! – вскочила с кресла задремавшая было Варвара Сергеевна.
– А ты что, кого-то еще ждешь? – Муж аккуратно поставил портфель на пол в прихожей, и по этой старательности жена определила степень опьянения супруга. Степень была высокая.
– Опять?! Да вас только за пьянство надо гнать! У тебя же давление!
– Брось зудеть, накрой на стол! – «Расшифрованный» муж решил подавить возмущение народных масс своей грубостью.