Отель, портье и три ноги под кроватью - стр. 25
Терренс на двадцать пятом этаже отчитывал какую-то горничную из-за недостаточно чистой тележки. Когда я подошел, он поднял взгляд и увидел меня, но не подал виду и продолжил распинаться о том, что мешки для мусора надлежит держать на верхнем уровне тележки, и проверять, чтобы банные принадлежности были достаточно хорошо упакованы и не рассыпались, создавая беспорядок. Один беглый взгляд в эту тележку – и я понял, что заглядываю в свой новый мир, который, по-видимому, теперь будет полон… расходных материалов.
Расходные материалы! Ооо! От шапочек для душа до рожков для обуви. Все плотно упаковано и приведено в самый удобный для кражи вид. Представьте себе, что тележку для уборки, оставленную без присмотра, случайно опрокинули, и воспользуйтесь ситуацией. Набейте сумки кремом для рук с миндальным маслом и мылом из гуавы с крупинками молотого кофе! Хватайте всего по три штуки и убегайте из коридора. Даже если вас поймают, просто скажите, что у вас закончился шампунь или, еще лучше, туалетная бумага, и вы решили, что будет проще взять их отсюда. Рассуждайте так: эти принадлежности здесь для вас, они ваши. Мы не вправе оспаривать ваше утверждение, что вы – настоящий фанат душа и любите вылить себе на голову пятнадцать бутылок шампуня с семенами лаванды и мака.
В конце концов Терренс прекратил ругать экономку и представил ей меня.
– Нэнси, это новый менеджер по вечернему обслуживанию номеров, Томми. Прошу любить и жаловать. И наведите порядок в этой чертовой тележке.
Нэнси была прехорошенькой старушкой, черной, еще темнее Терренса, и очень низенькой, с пышными седыми волосами и очаровательной улыбкой. Не впечатленная тирадой Терренса, она улыбнулась и пожала мне руку, прежде чем начать расставлять все упавшие бутылочки с шампунем.
Прошла всего минута моего обучения, а я уже невзлюбил своего босса. Я пока не знал, каким начальником буду сам, но точно знал, каким не буду.
Терренс провел меня по коридорам, проверяя по своим записям, какие люксы не заняты. Несмотря на то, что на бумаге номер числился свободным, он все равно стучал, прежде чем вставить в замок свой желтый ключ-вездеход и показать комнаты мне.
– Это очень легкая работа, – сказал он, стукнув планшетом по кулаку, чтобы подчеркнуть слова «очень» и «легкая». – Главное – внимание к деталям. Видишь этот номер? Сто пятьдесят пять пунктов, по которым мы определяем качество и чистоту комнаты. На плинтусах не должно быть пыли. Простыни должны быть натянуты как можно туже. Ковер – без единого пятнышка, почищен пылесосом. Зеркала и стекла – без разводов. Туалетная бумага – надета на держатель. Вот.
Он протянул мне стандартный список – бесконечные ряды мелкого шрифта, уползающие на другую сторону листа.
– Нэнси – одна из лучших. Именно поэтому у нее эти два верхних этажа на клубном уровне. Я не даю ей спуску, потому что я никому спуску не даю. И тебя ждет то же самое.
– Здорово.
– Ты мне не веришь?
– Верю, конечно.
Толкнув белую дверь без опознавательных знаков и оказавшись у шкафа с хозяйственными принадлежностями, Терренс остановился и повернулся ко мне. Он был из тех людей, кто приходит в тренажерный зал, ворча и кряхтя выжимает гигантский вес и затем уходит еще злее, чем пришел. Когда Терренс сердился, вена на его шее, торчащей из белого накрахмаленного воротничка, бешено пульсировала, будто качая острый соус прямо в мозг своего хозяина.