Отель "На неведомых дорогах" - 3 - стр. 24
Гномиха, решив, что ребятня уже наелась, присела рядом.
Спасатель давно понял, что взрослые представители этой расы едва доходят ему до середины груди. Зато чуть ли не вдвое шире в плечах.
Сказать, что хоть кто-то был привлекательным, значит погрешить против истины. Лица, словно высеченные наспех рукой неумелого скульптора, если и не вызывали отвращения, то и желания задержать взгляд, полюбоваться, тоже не возникало. Низкие любы, выступающие надбровные дуги, маленькие, глубоко посаженые глазки, нос картошкой, пухлые губы у женщин и окладистые, но не длинные бороды у мужчин. Пористая серая, словно припорошенная пылью, кожа.
Одежда гномов тоже не отличалась разнообразием. Разве что вместо кожаных коротких штанов на женщинах были такие же кожаные юбки. Верх наряда состоял из полотняной рубахи землистого цвета и кожаного же жилета, надетого поверх.
Гномиха сложила на груди мускулистые руки, которым в мире людей мог позавидовать любой бодибилдер, и уставилась на Спасателя, умильно улыбаясь.
Мужчина, опасаясь, что ему опять наполнят тарелку, отодвинул от себя её и кубок:
- Благодарю за трапезу, - слегка наклонил голову.
- Ты сыт? – уточнила гномиха.
Спасатель выпучил глаза, услышав родную речь.
- Да, спасибо, - подтвердил очевидное, спросил, - ты знаешь наш язык?
- Немножко, - кивнула и потянула за рукав, - тогда – пошли!
Еще садясь за стол с детишками, Спасатель увидел, что гномы, разбившись на пары, уходят в боковые ответвления пещеры, служившей им столовой. Вскоре в пещере кроме него, гномихи и детей не осталось никого. Нужно быть глупцом, чтобы не понять, зачем уединились пары, тем более что иногда из углов пещеры доносились вздохи, охи и вскрики. Дети ели, не обращая никакого внимания на эти звуки. Чего не скажешь о гномихе, чье лицо разрумянилось, словно от предвкушения предстоящего.
- Идём, - повторила гномиха, - тебе еще нужно выспаться перед работой!
Спасатель не был женоненавистником. Иногда, еще до встречи с Королевой, он спускался в долину и заводил интрижку с какой-то из лыжниц. Ореол живущего на леднике отшельника вызывал интерес у женского пола, а роман заканчивался в тот день, когда лыжница отбывала с курорта домой, обещая обязательно вернуться в следующем году. Если женщина нравилась Спасателю, он мог встретиться с нею в очередной приезд, ну а если хотел прервать отношения, то просто пересиживал в своем домике те две-три недели, пока дамочка отдыхала.
Но все его «дамы сердца» были людьми! Обычными смертными!
Непродолжительное общение с Книгой, пока она еще не разочаровалась в своем избраннике, вдохнуло в Спасателя некую толику магии, сделав его равным по силе деревенской ведьме, но не больше! Он стал выносливым, его зрение и слух обострились, появился слабый дар предвидения, но он все так же оставался человеком. Человеком, возжелавшим дочь богини.
При воспоминании о Королеве, Спасателя, который уставился на гномиху, передернуло, словно от отвращения.
Каждая женщина, будь то гномиха или эльфийка, троллиха или фейри, сразу поймет если у мужчины, заинтересовавшего её, не вызывает ответной страсти. И чем примитивнее раса, тем сильнее у неё развито это «звериное» чутье.
Гномиха вскочила со скамьи, как ошпаренная, толкнула Спасателя в грудь:
- Спать будешь с детьми! – обиженно засопела, - если не хочешь, как взрослые мужчины!