Отель на краю ночи - стр. 12
– Стас, тебе гора нужна?
– Какая гора?
– Эверест. Самая высокая в мире. Тут по себестоимости отдают.
– Сколько?
– Двести.
– Двести чего?
– Не помню, когда для тебя это было важно, скажи, надо или не надо?
– А когда привезут?
– Завтра-послезавтра.
– Мне нужно сегодня.
– Возможен самовывоз. А почему именно сегодня?
– Взобраться хочу.
– Это же подготовка нужна. Все-таки восьмитысячник. А что за спешка?
– Сын спрятался, а я не могу найти. Представляешь?
– Не, у меня дочь.
– Тебе легче.
– Не уверен.
– Тогда себе возьми, вдруг пригодится.
– Не, куда я ее поставлю? Это у тебя потолки высокие.
– Какие цели, такие и потолки.
– Ну, я тогда отбой даю.
– Давай.
– У него еще Марианская впадина есть за ту же цену.
– А впадина мне зачем? Мало мне дома барахла.
– Не знаю, вдруг ты тоже захочешь спрятаться. Залечь на дно. Глубже нет.
– Думаешь, уже пора?
– Ну, не знаю. Пусть будет про запас, на всякий случай, там точно никто не найдет.
– Тогда лучше Брюгге.
– А это что за хрень?
– Город такой. Фильм смотрел «Залечь на дно в Брюгге»?
– Нет, я вообще кино не смотрю.
– А ты посмотри, может, и потолки выше станут.
– А какая связь?
– Прямая. Мировоззрение.
– Новый оператор?
– Да нет, старый, старый как мир.
– Мир? Это же платежная система, а не сотовая. Вечно ты загадками говоришь.
– Нет, это просто люди думать не хотят.
– Это точно. Я, знаешь, что подумал. Я думаю, если гору вставить во впадину, то места уже не так много будет занимать.
– Вот ты зануда.
– Ладно, понял, тогда отбой. А сына найдешь – звони, надо их с моей дочкой познакомить.
– Чтобы места меньше занимали? – рассмеялся Стас.
– Я тебя не понимаю.
– И правильно делаешь. Я сам себя не понимаю порой.
Все это время Стас крошил сыр на песок, будто хотел выманить тапочки. Тапочки не выходили, но вышли тараканы мыслей, однако убивать их опять же нужны были тапочки, на глаза снова попалась жена, она лежала как хорошая книга, захотелось взять и почитать. Кругом люди, они загорают, чебуреки, которые переворачиваются каждые десять минут: мука, масло, сода, соль и фарш. Стасу захотелось перевернуть страницу, чтобы начать с чистого листа. Он нагнулся и перевернул жену.
– Нашел? – спросила она его бесперспективно.
Солнце палило беспощадно. Зной стоял в ушах. Пронзительный и бесконечный, как звон.
– Нет. Весь пляж оббежал, а Пети нет.
– Так ты на месте бежал.
– На месте?
– Говорила я тебе, эти беговые дорожки до добра не доведут.
– Я думал, ты скажешь, от жены не убежишь, если она красивая.
– О, ты сегодня в ударе, – ухмыльнулась жена. Перед ней на подносе стоял апероль. Она с звуком полного презрения высосала остатки через трубочку.
– Я выдохся, что будем делать?
– Ждать. – Жена снова легла на живот и придавила всех бабочек.
– Мне кажется, он пошел купаться.
– А если он не умеет?
– Ты же говорила, что умеет.
– А ты говорил, что любишь Петю. Ты же его никогда не любил. Откупался только подарками.
– Да, я слишком мало с ним общался.
– Смеешься? Он же почти не видел тебя.
«Если бы жизнь так же перевернуть и начать с чистого листа, пока ты еще не стал чебуреком. А может быть, уже стал?» Стас снова посмотрел на чудную белую спинку, на которой женился, и которая уже выключила море и повернулась:
– Ты опять накрошил.
– У тебя красивая спина, – сделал он ход конем.
– Сыр на полу, а море, между прочим, этот пляж мыло всю ночь…