Отец - стр. 38
Вчера он закрыл очередное громкое дело: несомненный успех. Несколько недель назад одна очень богатая женщина приумножила свои сокровища, получив наследство от покойного мужа. И что бы вы могли подумать? Обязательно найдется тот, кто захочет присвоить денежки себе. Вот только довольно–таки молодая женщина умирать не собиралась и переписывать наследство на посторонних лиц тоже желанием не горела, поэтому история завершилась до неприличия банально – два выстрела: один в голову, другой в сердце. Первый и единственный подозреваемый – сын богатой женщины, который к тому же является полноправным наследником убитой. Кажется, что все и так ясно, удар судебного молотка и заседание закрыто. Однако Джеймс не так–то прост, кому бы еще удалось не только оправдать мужчину, но и вызвать к нему со стороны присяжных глубокое сострадание. Он видел, как в их глазах гнев сменяется на милость, как они сочувствуют мужчине, потерявшему мать. И также от Джеймса не ускользнула ненависть прокурора. Он считал Брукса клоуном в цирке, устроившим представление для публики. И так каждый раз, для презренного адвоката не существовало понятия чести и справедливости, он любил лишь красоваться перед присяжными. Но, не смотря на неприязнь со стороны противников, Джеймс показал класс.
Он справился, молодец, можно открыть шампанское или организовать фуршет. Отпразднуем завершенное дело! Думается мне, что Джеймс не разделяет всеобщего веселья. Сидит в своем кабинете спиной к двери, смотрит на шумный разгоряченный деятельностью город за окном и злится. Больше недели прошло – результатов ноль. У него уже в заднице свербит, невыносимо сидеть на месте, делать вид, что ничего не изменилось, отвечать на дежурные вопросы о семье и сохранять спокойствие. Возможно где–то уже решается его судьба, а он даже не подозревает. Надоело, Джеймс не любит чувствовать себя бессильным и отдавать все на волю судьбе. Он не плывет по течению, а контролирует все сам. Вот дерьмо! Он не может уехать, если он так поступит, это вызовет подозрения. Ему ли не знать, что на каждого его поклонника найдутся два недоброжелателя, готовых вставить ему палки в колеса. И тогда вся его карьера пойдет прахом, и многолетний труд станет пустым занятием. Нужно оставаться на месте, ожидая известий. Все, что Джеймс может сделать – бороться в тылу.
Он резко повернулся в кресле и вызвал секретаршу. Затем сидел, пряча хитрую ухмылку за сцепленными в замок руками. Уж он–то сделает все возможное, чтобы не опуститься на самое дно. Когда секретарша постучалась, Джеймс стер улыбку с лица и громко сказал:
– Входи!
Дверь осторожно приоткрылась, и худая как жердь женщина прошмыгнула в кабинет.
– Вы меня звали, мистер Брукс? – голос секретарши дрожал. Джеймс оглядел ее с головы до ног: неуверенно нанесенный макияж, прическа и лучший наряд. Для кого приготовления? Или она решила таким образом поздравить босса и вдохнуть в офис праздничное настроение. Джеймс ухмыльнулся.
– Да, Кэти. Присядь, – он жестом указал ей на стул. Обворожительная улыбка на лице босса способна была растопить даже самые заледеневшие сердца. На такой эффект Джеймс и рассчитывал. Мужчина выдержал паузу, эта тактика часто срабатывала с клиентами, не желающими говорить правду, тишина давила на них и раздражала, после чего они и прокалывались. Но сейчас был совершенно другой случай, пока он молчит, женщина может напридумывать себе многое, от желания с ней переспать до увольнения. Но лучше, чтобы она думала о плохом. Тогда новость, которую он для нее приготовил достигнет нужной ему цели. Пока в кабинете стояла тишина, наблюдательный Джеймс успел заметить неловкие взгляды секретарши, бросаемые на портрет за его спиной. На нем была изображена его семья в полном составе, снимку исполнилось пять лет, пора бы уже обновить, вот только…В другой момент реакция секретарши его позабавила бы, но не сейчас. Она смотрела так, будто все знала и обязательно кому–нибудь об этом расскажет. Джеймс облизнул губы, борясь со злостью и сказал: