Отец парня. Мой порочный секрет - стр. 45
Стрелка спидометра показывает двести.
Сегодня мне тоже плевать на штрафы.
Меня ждут папа и Ева.
А если меня теперь поймает Антон Старский, то не просто отшлепает…
Если он сможет откупиться от российских властей и сейчас, то точно будет вне себя.
Спасти подругу после побега от Старского проще пареной репы.
Высаживаю ее у здания суда и говорю только одну фразу:
- Позаботься о нем.
Всю дорогу Ева жужжала о том, какие трепетные у нее с моим отцом отношения. Тошно. Я ревную, наверное, как дочь и как женщина, которой в любви вместо романтики достается одна только жесть.
Возвращаюсь в свой дом. Слава богу, сотрудники банка на время захлопнулись. Как стервятники ждут решения, которое вынесет суд.
Вердикт отложили, но адвокат папы говорит мне ни на что особо не надеяться. Все куплено.
Похоже, Эльвира Коробкова, вынужденная провожать на зону сына, решила отыграться хоть так. Вот стерва! И мне, и адвокату, и отцу очевидно то, что они спелись с Ольгой.
Мне нужно готовиться к переезду, думать о том, как помочь Еве с ее беременностью. Но я не хочу. Усталость и раздражение наваливаются на меня словно ком.
Лежу в кровати и часами гуглю информацию про Старского. Надо признать, у него или хорошая служба безопасности или качественный отдел, отвечающий за пиар.
Мне с большим трудом удается узнать, что Антон снова в Лондоне.
Хорошо хоть все обошлось.
Хотя, стоп! О чем я думаю?
Может, это должно было научить его тому, что контракты на чье-либо тело - плохая идея?
Снова ложусь на спину и прижимаю к груди телефон. Как бы то ни было. Я для Старского отныне закрытая страница.
Он же не понесет эту странную бумагу по судам? И надеюсь, Антону больше не позволят вернуться в Россию.
Суд над отцом завершается странно. Говорят, что в деле просто поменяли подозреваемого. Так бывает вообще?
Я несколько минут сижу и одеревеневшими пальцами сжимаю трубку. Говорю с папиным адвокатом.
- Теперь, Кристина Григорьевна, все точно будет хорошо.
Ага. Кроме того, что моя бывшая лучшая подруга похоже вот-вот станет моей мачехой.
Не знаю как жить теперь с этим.
Задумчиво вожу карандашом по исписанным листам, вычерчивая ничего не значащие каракули.
- У вашего отца только одна просьба, - говорит адвокат. - Приехать на торжественный ужин, где он объявит о помолвке.
- Я не готова с ним сейчас видеться.
Теперь, когда папа в порядке, былая обида накатывает с новой силой.
- Постойте, - спохватываюсь. - А почему именно вы передаете эту просьбу?
- Насколько я знаю, вы не общаетесь, - отвечает адвокат. - Там будет много людей. В основном из научных кругов. Мероприятие, словом, не камерное. Но Григорий Викторович очень просил сообщить, что ему важно просто увидеть вас.
Я очень долго сомневаюсь, но в последний момент беру то самое, купленное еще Коробковым мне красное платье. По правде, оно мне не нравится. Но я и не хочу быть красивой на этом самом сборище. Я все еще очень зла.
Отец все-таки променял меня на новую любовь, а главное, к кому! А я была готова отдать за него практически полжизни.
Мероприятие мне не нравится. Все разодетые, расфуфыренные и слишком важные. Я то и дело поглядываю в телефон.
Раз отец так хотел чтобы я приехала, мог бы и вовремя появиться!
Наконец открываются двери в зал и я замираю, потому что первым делом замечаю никого иного как Старского собственной персоной.