Отец (не) моего ребенка - стр. 9
Сердце гулко колотится, отдаваясь в висках. Что он теперь потребует? Снова встать на колени? Раздеть его?
В голове проносится сотня сумасшедших мыслей, но все они только пугают меня.
Мужчина делает странный жест. Будто подносит руку к горлу и поправляет то ли галстук, то ли воротник. Я не могу понять из-за яркого света, бьющего мне в лицо.
– Теперь иди в душ, – говорит он низким хриплым тоном, от которого у меня внутри все сжимается. – Красиво иди. Чтобы я смотрел на тебя и хотел.
Ему нравится надо мной издеваться? Почему нельзя просто раздвинуть ноги и…
– Красиво! – слышу резкий приказ. – За такие деньги я мог снять на полгода элитный бордель. А не жалкую тощую дурочку, у которой нет даже сисек! Тебя что, в детстве мало кормили?
Сволочь! Чем ему моя грудь не нравится? Может, он предпочитает бидоны пятого размера? Ну да, куда уж мне с моей двоечкой!
Хочется обернуться и наброситься на него с кулаками. Но я молча продолжаю идти вперед. Голая. Дрожащая. Чувствуя, как по щекам бегут слезы.
В душе долго стою под струями воды. Напряженно прислушиваюсь и жду, когда он войдет или позовет меня. Но ни того, ни другого не происходит.
Выходить самой не хочется. Я сползаю на дно кабинки, обнимаю колени и сижу так, пока спина не начинает болеть от водных струй.
Все-таки приходится выйти.
Хорошо, что здесь есть халат. Он такой большой, что скрывает меня до самого пола.
Осторожно заглядываю в гостиную. Лампа выключена, но света из окон достаточно, чтобы понять: в кресле никого нет. И вообще в гостиной никого нет.
Подхожу к спальне. Дверь чуть приоткрыта. В полумраке видно мужское тело, раскинувшееся на кровати. На кресле рядом небрежно брошен пиджак и галстук.
Он спит?
Не могу поверить в свою удачу.
Неужели он был так пьян, что уснул, не дождавшись меня из душа?
Хочу увидеть его лицо, но боюсь разбудить. К тому же он лежит затылком ко входу. Мне придется войти в спальню и обойти кровать, а делать этого очень не хочется. На кой мне его лицо?
Из гостиной доносится трель моего телефона.
Мужчина на кровати что-то мычит.
Я в ужасе бросаюсь в гостиную, телефон все еще на диване. Хватаю его, лихорадочно тычу на кнопку громкости. Но он продолжает звонить.
– Алло? – выдыхаю хриплым шепотом.
– Катерина? Это Стас. Господин Барковский приказал отвести вас домой.
Ничего не понимая, смотрю на экран. Кто мне звонит? Стас?..
Да, это Стас.
Он даже не представляет, как я рада слышать его!
– Мам, а куда мы едем?
– К бабушке, – сжимаю маленькую ручку своей дочери.
– А там будут игрушки? – спрашивает Настена и болтает ножками в чужой машине.
– Конечно, будут.
– Мам, а ты куда уезжаешь? – продолжает маленькая почемучка.
– В один дом.
– Ты будешь там работать?
– Да, какое-то время, – поясняю, чувствуя на себе любопытный взгляд Стаса. – И обязательно к тебе вернусь. Просто нельзя туда с детьми, да и я буду занята весь день.
Машина скользит по дороге. Мягкий салон и личный водитель. Он то и дело посматривает на нас в зеркало заднего вида.
Барковский боится, что я сбегу? Даже как-то смешно думать об этом. Куда мне бежать?
После той ночи в отеле я первым делом встретилась с врачами Ильюши и перевела деньги на счет клиники. А затем помчалась в Центр репродукции к Анне Игоревне. Потому что утром от Барковского пришла СМС-ка: «Вернусь в город через три недели. Надеюсь, этому времени ты будешь беременна. Или нам придется повторить… процедуру».