Отец моей малышки... за кафедрой! - стр. 33

Да уж. Так повезло, что хочется волком завыть.

А я-то думал…

Да что ты думал, кретин мягкотелый? – зло обрываю не свойственное мне размазывание соплей по тарелке. Тебе ли не знать женщин? Ты ли не в курсе, как они умеют плести змеиные кольца и обводить мужчин вокруг пальца?! А уж заблуждаться насчет Лили, исчезнувшей на четыре года только за то, что ей, девятнадцатилетней студентке, предложили сделать аборт – это вообще маразм!

– Когда рейс? – уже огрубевшим голосом возвращаюсь к разговору.

– В шесть пятнадцать, – тут же отвечает адвокат, ожидавший этого вопроса. – Из Шереметьева. Рейс номер…

– Пришлите мне на почту, – обрываю его, внезапно чувствуя, что задыхаюсь.

Дергаю рукой за узел галстука – расслабить…

Вот черт – тихо ругаюсь… Дышать нечем…

Откидываюсь на кресле, крепко сжимая ручки подлокотников. Надо бы окно открыть… Ах да, вспоминаю – окна на высоких этажах не открываются во избежание студенческих самоубийств. Можно разве что уменьшить температуру на центральном кондиционере, управляемом из специального шкафа на каждом этаже. И ключ от него у ассистентки.

– Алла! – зову все тем же грубым голосом, но вместо нее на зов вбегает испуганная девчонка, в свободное время подрабатывающая в деканате.

– Что случилось, Александр Борисович?

– Скажи, что понизили температуру в помещении… А где Алла?

– Она уже ушла, Александр Борисович… Около часа назад.

– Вот как? – хмурюсь на эту новость. С одной стороны – ожидаемо, что ассистентка обиделась. С другой – я никак не ожидал от нее такого пренебрежения своими обязанностями. Не похоже на Аллу – давать такую волю эмоциям.

– Хорошо. Сходи, позови техника, пусть понизит кондиционер на пару градусов.

Глаза девушки округлились – вероятно жарко вдруг стало только мне. Решаю смилостивиться.

– Хорошо. На один градус.

Вообще, странно, что так жарко… Может, заболел? Я трогаю лоб, принимаюсь вспоминать все, что ел и пил сегодня… Вроде все, как обычно… Принесли кофе – сразу же после того, как я отослал Вадима забрать Лилю с Машенькой… Завтракал позже, на ходу, в той же местной забегаловке, в коей часто обедаю… Потом прокрался к Лиле на лекцию… Так до сих пор и не обедал…

В любом случае, если съел что-то с утра, должно было сказаться раньше… Да и не так. Отравление по-другому переносится – с другими симптомами, гораздо более неприятными… А я с утра козлом скачу, сейчас только похужело…

Нет, это определенно от расстройства… От шока предательства. Вот уж не думал, что я такая кисейная барышня – криво усмехаюсь сам себе…

А тем временем по ощущениям в комнате становится прохладнее, и я с облегчением вдыхаю посвежевший воздух… Минут пять еще заставляю себя ничего не делать – сижу в кресле без единого движения, закрыв глаза, и успокаиваю нервы.

Спокойно, Ипполит, спокойно… Никуда она не денется… Спокойно… Вон, и встреча у вас на сегодня запланирована после лекций… Не отменяла же еще… А адвокат… адвокат мог и перепутать. С кем не бывает…

– Александр Борисович, вам какая-то студентка звонит, – в дверь снова заглядывает испуганная девушка из деканата. – На второй линии…

– Я занят! – рявкаю так, что бедняжка подпрыгивает в ужасе и исчезает за дверью.

– Она опять звонит… – пищит вскоре, даже не показываясь в проеме. – Говорит, срочно…

Уже хочу было запустить чем-нибудь тяжелым в дверь, как вдруг в моем воспаленном, запутанном мозгу вспыхивает – Лиля! Лиля ведь тоже студентка!