Отдел особых поручений - стр. 12
Патрон поморщился как от зубной поли.
– Спасибо, мистер Хоуп, за пояснение, – сказал он. – Это бы и ребенок смекнул. Другое дело, при каких обстоятельствах метка оставлена. Миссис Коллинз утверждает, что отправилась в постель незадолго до полуночи, так что уснуть еще не успела и обязательно услышала бы звон разбитого стекла или скрежет ключа в замке. Но, по ее словам, в доме была идеальная тишина, присущая губернаторскому кварталу.
В самом деле, в губернаторском квартале гораздо тише, чем в других районах Нового Лондона. Квартал на то и губернаторский, что регулярно патрулируется полицейскими, да и мимо главных въездных ворот не проскочишь.
– Потерпевшая утверждает, ее дом на несколько секунд озарил яркий свет, как от тысячи солнц, что каждую трещинку можно было разглядеть. Миссис Коллинз на пару минут потеряла ориентацию, не сразу поняла, что происходит. А как пришла в себя, направилась в гостиную, где на нее набросилась некая механическая штуковина, которая и доставила эта послание.
– Что за штуковина? – оживилась Клэр.
– Криминалисты перехватили и опечатали весь дом, так что пока нам соваться в следствие никто не даст, – ответил Фрост и развел руками.
Клэр цокнула.
– Но кое-что мне удалось позаимствовать, – дополнил подполковник.
Он достал из выдвижного ящика металлическую коробочку размером с кулак.
Дуглас передал коробку Клэр. Она повертела коробку, понюхала и поставила перед собой. Взгляд стал сосредоточенным, глаза сузились.
– Это обычная гальваническая батарейка, – заверила Клэр. – Ее используют повсеместно. Другое дело, что выглядит она так, будто перекочевала к нам из далекого прошлого. Ей лет двадцать – не меньше.
– Именно, – сказал Фрост и поднял палец. – А в какой части города последние двадцать лет нет никакого прогресса?
– Но это еще ничего не значит, – парировала Рита. – Этот прибор мог заваляться у кого угодно на чердаке или в подвале. Да любой мальчишка мог соорудить летающую штуковину, прикрепив эту дурацкую записку.
Уголки губ подполковника дернулись. Он потер лысину.
– Это первое, что я сказал, оказавшись на месте преступления. Но несостыковок здесь хватает. Во-первых, – он отогнул пухлый палец, – сияние. Ни одним фонарем такое не организовать.
– Фейерверк? – предположил Каллен.
Фрост помотал головой.
– Ни хлопков, ни взрывов, – ответил он. – Потерпевшая это подчеркнула. Во-вторых, все окна и двери были заперты. А это значит, что злоумышленник или умеет проходить сквозь стены, или…
– Находился в доме миссис Коллинз, – закончила за него Рита.
Подполковник поднял указательный палец.
– Но миссис Коллинз утверждает, что отослала прислугу в гостевой домик, и самолично заперла парадный вход, вход в сад и черный вход, – Фрост выдержал паузу. – И наконец, третье, механическую штуковину мне не дали осмотреть. В дом потерпевшей согнали половину подразделений Ее Величества.
– Дык, тоже мне диковинка, – усмехнулся Каллен. – Она же полоумная Тереза.
Фрост одарил его ледяным взглядом.
– Кгхм… простите, – поправился Каллен. – Я хотел сказать, миссис Коллинз – женщина с характером. Не дай Бог ей перечить. Неудивительно, что с мэром они разбежались. Чудо еще, что их брак продержался почти десять лет.
Миссис Коллинз действительно – дама, мягко говоря, крутого нрава. Молодой Рита ее и не помнит, но говорят, та была милейшая и добрейшая женщина во всем Лондоне. Все переменилось после страшного пожара восемнадцать лет назад, который свел с ума не одно семейство Великобритании. У кого-то сгорели родители, у кого-то – дети. Мало кого трагедия обошла стороной. По сей день о том пожаре напоминают сгоревшие дотла кварталы, покрытые копотью стены, дворы, обугленные камни, трухлявые пни, угольно-черного цвета. Все это осталось к северу от Темзы или в Старом Лондоне, как его теперь называют.