Отдана в долг - стр. 25
— Что?
— Поднимайся, иди в душ. К врачу едем.
Сонно проморгавшись, приподнимаюсь на кровати, осознавая, что сейчас я лежу на ней полностью голая. На мне всего лишь тонкая шелковая простынка, которую я прижимаю к себе, смущаясь. Но под ней отчетливо видно мои торчащие соски.
Смотрю прямо и вижу ЕГО.
Хозяина моего тела, моего первого мужчину.
Демьян выглядит бесподобно.
Сексуальный дьявол…
Он смотрит точно на меня, грозно прищурившись, и медленно застегивает перламутровые пуговицы на белоснежной рубашке. Его темные волосы небрежно растрепаны после душа, а челка слегка падает на глаза, бросая на них мрачные тени.
Выглядит тааак сексуально!
Стоп.
Рори, прекрати!
Соберись…
Что с тобой?
Ты должна устоять!
Хочет мое тело — он его получит.
Потому что у нас договор…
Но мою душу ему не видать никогда.
— И вам доброе утро, — сухо фыркнула я.
Какой радушный утренний приемчик…
Он джентльмен от бога.
— Что? Что ты там вякнула?
За секунду Алаев оказывается надо мной черной, грозовой тучей. Сильная рука в миг сдавливает моё хрупкое плечо, оставляя ярко-розовые отметины длинных, аристократических пальцев на молочной коже.
— Не раздражай меня, ты тут на правах рабыни. Что-то не нравится — будешь наказана.
Наклоняется ниже, жаром окатывает ушко:
— В гардеробной в специальном шкафчике я храню набор плетей. Лучше тебе держать язык за зубами, милая моя. Или я проведу тебе краткий экскурс по истории на тему “крепостное право” и на практике поведаю о том, как именно бояре пороли крепостных.
Рука “Боярина” сжимается сильней.
Черт…
Я должна огрызнуться, хотя бы язык показать, когда он отвернется, но я почему-то испытываю мощный прилив жара в нижней части живота, когда он заговорил о плетях. И когда… опять ко мне прикоснулся, грубо сжав плечико.
Дурочка!
— Ты меня поняла?
Пропотев от его низкого голоса и жара властного дыхания, я на автомате кивнула.
— Прекрасно.
Пальцы Алаева на моём плече разжимаются, когда его взгляд вдруг падает на крупное алое пятно на простыне. Я быстро накрываю его одеялом, пряча глаза под пушистыми ресницами.
— Тебе было больно? — неожиданно, но сдержанно спрашивает он.
***
Легонько киваю, прикусив кончик языка.
— Собирайся в темпе, отвезу тебя к врачу, пусть посмотрит.
Отстранившись, мужчина направляется к выходу из комнаты. Всего несколько шагов остаётся до двери, но он застывает на месте.
Не оборачивается.
Медлит.
Так сильно сжимает руки в кулаки, что костяшки становятся белыми.
Но вдруг задает вопрос:
— Помощь нужна?
— В с-смысле?
— Мне прислать кого-нибудь из прислуги, чтобы она довела тебя до ванной и помогла помыться?
— Нет, нет.
Чтобы меня еще кто-то чужой мыл, тем более видел там.
Нет уж.
— Нет!
Несмотря на ужасную слабость в мышцах и тяжесть в нижней части живота, я лучше сделаю всё сама. Даже если буду находиться на волоске от обморока.
Он уходит, хлопнув дверью. Больше ничего не сказал… Пошатываясь, я поднимаюсь с постели, завернувшись в простыни, бреду на поиски ванной.
При свете дня здешняя комната кажется мне более чем комфортной. Мягкие, светлые тона, обилие пространства. Мебель хоть и в стиле хайтек, но я точно знаю, что очень дорогая.
Вижу дверь, открываю её и оказываюсь в просторной ванной комнате в центре которой стоит большая мраморная джакузи. Из не зашторенного панорамного окна открывается потрясающий вид на побережье.