Отдаленные последствия - стр. 55
– Показалось на ночь глядя, – сердито отозвался Сташис. – И что там за косяк?
Выслушал Дзюбу внимательно, посмотрел на часы. Косяки нужно исправлять, и желательно вовремя. До двадцати трех часов, если по закону, еще можно и допрашивать, и опросы проводить. Вопрос: кто этим займется? Самого Антона дома ждут дети. И он устал. Ромка только-только женился, и хотя они с Дуняшей давно живут вместе, но все равно считаются молодоженами, им вообще-то три «медовых» дня положены, а у Ромчика и этих трех дней, похоже, не будет. Вишняков? Молоденького лейтенанта не жалко, ему по статусу положено сутками пахать.
– Ты сам-то где сейчас?
– В машине сижу, жду Вишнякова, он скоро подъедет. Хочу сам послушать. Может, ему и вправду только показалось.
– А если не показалось?
– Рванем к Масленковым, время пока позволяет.
Ну да, сегодня они разбирались с Матвеем Очеретиным, а разговор с Масленковыми запланировали на завтра. Это было разумно с точки зрения экономии сил и времени, потому что в обоих случаях необходимо было присутствие Виктора Вишнякова, который беседовал с Масленковыми и мог сразу отметить несостыковки в ответах. Многие начальники сочли бы такое решение сомнительным, приказали бы вести оба опроса параллельно и в большинстве случаев оказались бы правы. Когда кажется, что свидетели или фигуранты чего-то недоговаривают или вообще скрывают и лгут, нужно хватать их и трясти как груши, одновременно в разных кабинетах, чтобы не успели опомниться, договориться и снять «разночтения». Это правильно. Но исключительно в теории, согласно которой у оперативников и следователей всегда более чем достаточно времени, сил и человеческих ресурсов. На самом же деле… Ладно, чего причитать, жизнь такова, какова она есть, и больше – никакова. Кто это написал? Кажется, Владимир Костров…
– Доложись по результату.
– Само собой, – угрюмо ответил Дзюба.
Каменская
… – Настя, гулять!
На пороге квартиры стоял десятилетний мальчик, держа на поводке массивного, слегка перекормленного лабрадора по кличке Бруно. Бруно был добродушным и ласковым псом, не отягощенным строгим воспитанием, во время прогулок проявлял недюжинную любознательность ко всему, что движется, включая кошек и голубей, и, если начинал тянуть всей массой своих сорока трех килограммов, рассчитывать на то, что его удержит ребенок или старик, не приходилось. Мальчику Мише гулять с питомцем дозволялось только в сопровождении взрослых.
Эти самые взрослые, Мишины родители, жили двумя этажами выше и приятельствовали с Настей и Алексеем. Если бы не Лешка, Настя никогда не познакомилась бы с ними, не было у нее такой привычки – знакомиться с соседями. Но Чистяков из другого теста вылеплен, и уже через пару месяцев после переезда в новую квартиру Настя превратилась в «жену Алексея Михайловича с четвертого этажа».
Соседи собрались на две недели в Северную Италию покататься на лыжах, сын ехал с ними, а собаку оставить оказалось не с кем. Раньше выручали бабушки и дед, но в этот раз как-то так неудачно сложилось, что никто из них не мог пожить с Бруно. Были друзья, готовые взять пса к себе, но проживать в другом месте лабрадор категорически отказывался: как только все по утрам уходили на работу, он начинал отчаянно завывать и лаять до хрипоты. Дома же, в привычной обстановке, Бруно отлично справлялся с одиночеством.